Пикник в Вероне - Натали Андерсон Страница 33

Стоял теплый летний вечер, но Лука чувствовал себя так, будто ничто не может согреть его, даже адское пламя. Как раз в аду он сейчас и находился. Запертый в кошмарном сне прошлого и настоящего.

Его мать постепенно угасла, будто ее съело внутреннее разочарование. Рак развился и медленно распространился, как постепенно действующий яд. Никки ушла так быстро, что с этим было невозможно бороться. Лука ненавидел водоворот воспоминаний.

Наблюдать за тем, как умирают те, кого он любит. Потерять снова того, кого любишь, невозможно. Когда сегодня утром Эмили посмотрела на него и сказала, что у нее болит живот, демоны и ночные кошмары поглотили Луку. Страх, что она тоже ускользнет, овладел им. Внезапный ужас разбил хрупкую иллюзию, построенную им, иллюзию того, что они с Эмили вместе.

Она сказала ему, что это не рак, просто ее тело подавало сигнал, что готово зачать новую жизнь.

Смесь тревоги и тоски переполнила его. Он не собирался вновь жениться и, естественно, иметь детей, снова проходить сквозь горе и поток потерь. Он достаточно хлебнул горя. Поэтому отношения с Эмили нужно прекратить.

Но теперь, напрямую столкнувшись с перспективой возвращения к прежней жизни, он понял, что не хочет такого исхода. Его прежняя жизнь была пустой, а даже за все деньги на свете нельзя купить счастье. Большой риск, высокие доходы. Эмили говорила, что она беспроигрышная ставка, но это не так.

Она не могла обещать, что не умрет, не покинет его.

Лука гулял по парку, погруженный в тягостные мысли, не видя ни деревьев, ни траву на газонах. Отчаянно пытаясь найти ответ на вопросы, неотвратимо возвращался мыслями к Эмили. Он страстно желал ее, любил, хотел видеть и, пока она его любила, принадлежал ей.

Вот в этом и состоял ответ. Если бы Эмили могла пообещать, что не покинет его, пока жива, Лука примет решение. Пообещает то же самое, и это правда.

Она такая хорошая, такая понимающая. Это ранило его даже больше, чем ее слезы. И еще злило. Почему она не сопротивлялась ему, почему не кричала на него? Он хотел, чтобы она накричала, заявила о своих правах. Хотел услышать требование любви еще раз.

Боже, он действительно страшный эгоист.

Как можно ждать такого от Эмили? Вдруг он понял всю глупость своих требований. Требуя всего, не давая ничего взамен? Ничего, кроме отрицания, отрицания, отрицания того, как много она для него значит.

Лука не мог позволить ей уйти не объяснившись. Захочет ли она после всего этого остаться, неизвестно. Чувство вины опять захлестнуло его. Он был нечестен. Но случилось то, что случилось, и он должен сказать ей об этом. Можно только надеяться, что она все еще любит после того, что узнала. И это была единственная мысль, согревшая его.

Собираясь, Эмили сдерживала слезы. Она начала аккуратно складывать одежду, но пара вещей взбесила ее, и она швырнула их в открытый рюкзак. Ее обдало жаром, сердце билось в горле, не давая говорить.

– Черт. – Она ругалась, сопела, запихивая майку вместе с другими вещами и вытирая щеки тыльной стороной ладони. Скатилась еще одна горячая слеза.

Чьи-то руки обхватили ее за плечи и притянули к сильному, твердому телу.

– Эмили.

Она почти не узнала его голоса. Но почувствовала его. И это было то прикосновение, от которого она растерялась.

– Нет! – закричала она, выворачиваясь из его рук. Она не позволит успокоить ее. Не сейчас. – Не трогай меня! Не прикасайся! – закричала Эмили, отталкивая его.

Но ее сила была ничтожной по сравнению с его, Лука только крепче сжал руки.

– Не плачь, Эмили. Пожалуйста, не плачь.

– Не будь таким жестоким, Лука. – Она едва слышала его голос сквозь рыдания. – Я не хочу тебя касаться. И не хочу, чтобы ты ко мне прикасался. Я не хочу снова переживать это, Лука. Не смей.

Он опустил руки. Его лицо побелело.

– Прости, я…

– Не проси у меня прощения! – Она размазывала слезы по лицу и всхлипывала. – Не жалей меня и не разыгрывай из себя покровителя!

– Эмили!

– Просто оставь меня в покое. Почему ты не можешь оставить мне хоть каплю достоинства? Оставь меня одну, и я уйду. – Унижение было полнейшим.

– Я не хочу, чтобы ты уходила.

Эмили посмотрела на него, почти раздавленная болью и стыдом.

Лука, неподвижный, бледный, повторил вдруг ставшим низким голосом:

– Я не хочу, чтобы ты уходила, Эмили.