Ангел в эфире - Лорен Маккроссан Страница 33

У самой поверхности всплеснула плавником рыбка; опустив голову, вижу мерцающие на дне серебряные и медные монетки. Интересно, сколько среди них моих? Помнится, как-то я загадала щенка на день рождения – уж очень мне хотелось, чтобы по дому бегало живое существо. В декабре будет два года, как это случилось. Собаку мне так и не подарили, зато Коннор принес из зоомагазина золотую рыбку: решил, что для начала надо поэкспериментировать с живностью попроще – ведь рыб даже выгуливать не надо. Так что некоторым образом мое желание все-таки осуществилось. Правда, научить Джеймса Понда [39]выбегать на улицу мне не удалось, равно как и исполнять нехитрые команды, наподобие «сидеть» и «голос». Правда, один трюк несчастная рыба все-таки освоила: она выпрыгивала из аквариума и неистово била хвостом по ковру, требуя, чтобы ее обнаружили и водрузили в естественную среду обитания (фокус с запрыгиванием обратно так и остался за гранью возможного). Однажды я сделала лишний шаг, чтобы заглянуть в аквариум, и в результате наш питомец и владелец домашнего водоема встретил весьма скользкий конец. Бр-р-р, никогда не забуду, как по голой стопе размазались мокрые чешуйки. Клянусь не заводить домашних животных в качестве нового хобби.

Зажав в пальцах десятипенсовик, заношу руку над водой. Последний раз в этом прудике мне попалась крупная рыбешка. Я как раз собиралась на собеседование по поводу работы на «Энерджи-FM» и, чтобы получше подготовиться, решила прослушать все свои диски. Я уже чуть было не установила рекорд, как вдруг – отлично помню – в проигрывателе застрял Пол Веллер из «Джема»: [40]напряжение скакнуло, колонки перегорели, и замкнуло все приборы в доме. У меня самой чуть крышу не снесло – спасибо, что Коннор, неудачно пошутив на тот счет, что Полу Веллеру как вокалисту «Джема» на роду написано везде застревать, вооружился отверткой, выпроводил меня из квартиры с пригоршней монеток и запретил выходить из ботанического сада, пока не успокоюсь. Три часа спустя, поведав трепетно внемлющим растениям все свои горести и печали, а также заручившись поддержкой волшебного прудика, я вернулась домой. Все сбылось – я получила работу и с тех пор прониклась незыблемой верой в чудодейственные силы сего замечательного водоема.

– Точно! – радостно вскрикиваю я, будто пытаясь в чем-то убедить собственное отражение. – Господи, как же я сразу не догадалась. Уж что-что, а на «Энерджи-FM» шороху навести не помешает.

Хлопаю в ладоши, стараясь не растерять монетки. Какая же я все-таки умница – даже улыбнулась, радуясь своей сметливости. Пока Коннор в отъезде, я могу погрузиться в работу, и времени свободного будет в обрез – вот и забуду о всякой ерунде. А что? Кери именно так в последнее время и поступает. Конечно, в работу она ушла еще не с головой, поскольку принадлежит к счастливой породе людей, кому в искусстве бить баклуши нет равных, зато ее назначили ответственной за колонку сплетен, и с тех пор она заметно переменилась к лучшему. У подруженьки вроде как цель в жизни появилась (если, конечно, не считать целью беготню за всеми сколько-нибудь примечательными парнями в радиусе пятидесяти миль).

Отличная идея, гениальная! Итак, передо мной месяцы упорного труда на пути к стабильному карьерному росту. «Энджел в эфире» оставляет желать лучшего, и не кому-нибудь, а мне, слабой женщине, предстоит оспорить фундаментальные азы радиовещания. Сколько, по-вашему, надо прокрутить бородатых шлягеров «Шейкинг Стивене» и Элвина Стардаста, чтобы осознать, насколько хрупок под тобой лед? Дэн, уверена, воспримет мое предложение на ура, так что его поддержка мне обеспечена. Что ж, тогда вперед! Переговорим с начальством, вытрясем из него разрешение составлять музыкальный ассортимент на свой вкус, пригласим на передачу звездного гостя. Немного усердия и энтузиазма – и горы свернем! Все лучше, чем мыкать горе в ожидании, пока кто-то другой ворвется в мою жизнь со светоносным факелом.

Исполнившись решимости засучить рукава и взяться за новое предприятие, закрываю глаза, крепко стискиваю в кулаке монетку и разжимаю ладонь. (Предварительно убедившись, что поблизости не плещется какая-нибудь рыбка, – не хотелось бы стать виновницей гибели еще одного обитателя пресных вод.)

– Желаю, – шепчу я, будто опасаясь чужих ушей, – чтобы мне достало сил и воображения сосредоточиться на работе и поднять передачу на приличную высоту. Спасибо.

Луч октябрьского солнца заглянул в открытую раму на самом верху купола. Сразу стало как-то веселее на душе, солнечнее – поскорее бы взяться за дело. Сегодня суббота, и до понедельника можно набросать кое-какие планы, чуть-чуть потревожить заспавшееся серое вещество – пусть поработает в кои-то веки. Какое счастье – теперь у меня есть цель!

Тут же вспоминаю о монетке в другом кулаке и, прищелкивая языком, начинаю лихорадочно соображать: что бы еще такого придумать. Наконец желание готово – шепчу его еле слышно и бросаю в воду заветную мелочь. Дело сделано: подобрав с пола сумку, с девичьей радостью и феминистской уверенностью в себе (за тем малым исключением, что истая «поджигательница лифчиков» скорее умрет, чем станет при всех бегать вприпрыжку и покажется на публике в джинсовых ботинках с каблуком в три дюйма) направляюсь к выходу.

– Спасибо, Вайнона! – кричу, проходя мимо кофейни, где та готовится к закрытию. – Отличный совет!

«После стольких-то поисков».

Вайнона, которая только что сменила форменный зеленый фартук и скромные черные полуботинки на обтягивающую футболку с надписью «Блинк 182» и суперстильные красные с черным кроссовки, сделанные под конькобежный сапожок, подмигивает, взглянув на меня в упор:

– Не за что, Энджел. Всего тебе, подружка.

Киваю в ответ и подпрыгиваю от неожиданности – зазвонил телефон: тишину оранжереи нарушила выбранная мною мелодия Мейси Грей «Почему ты не звонил?». Нажимаю кнопку и прикладываю трубку к уху, скрестив пальчики на удачу, затаиваю дыхание, надеясь, что это не отец на последней стадии алкогольной невменяемости.

– КОННОР! – радостно вскрикиваю я, чуть не пробив кулаком небеса.

Итак, второе желание сбылось и, надо сказать, довольно быстро.

Вайнона, взглянув на меня, улыбается со знанием дела.

– Привет, малыш, – отвечает Коннор; голос теплый, хотя и едва слышный – связь плохая.

Сердце пускается в восторженный танец футбольных болельщиц: «Делай «К», делай «О», делай «Н», делай…» и так далее. Феминистический настрой благополучно отправился в небытие.

– Как ты там? – весело чирикаю я.

Коннор в тот же миг отвечает:

– Я не могу долго разговаривать. У меня все прекрасно.

– Почему? Где ты? – спрашиваю я.

Из-за разницы во времени практически невозможно нормально вести разговор. Думаю, замолчу, пусть слова долетят сначала, – и как назло Коннор тоже решил так поступить: молчим оба, слушаем, а на линии тишина, только статика потрескивает.