Срочно требуется муж! - Саша Майская Страница 33

Ляля вздохнула и взяла Петечку за руку.

— Пойдем. Тут совсем близко, в переулках.

— Пойдем. А куда?

Ляля заботливо отвела спутанные волосы с высокого чела бывшего баловня судьбы и женщин.

— Домой, Петечка. Домой.

Через месяц они поженились. Кто именно, спрашиваете? Ну… практически все. А кто не поженился, те все равно жили долго и счастливо.

Петечка — после ужасных приключений и треволнений — на некоторое время потерял чувство реальности, и тогда Ляля Бескозыркина, внезапно поняв, что к мужчинам ее влечет исключительно материнский инстинкт, буквально силой женила его на себе. Как ни странно, этот брак оказался счастливым: каждый нашел то, что искал. Петечка теперь накормлен, обласкан и наконец искренне любим — а Ляле есть куда приложить свою неуемную энергию. К тому же скоро намечается появление Васечки… то бишь Василия Петровича Збарского-Бескозыркина.

Анфиса Бромберг, с легкой руки своей подруги-писательницы Ксанны Эйприл, начала для смеху писать любовные романы, да вошла во вкус — неожиданно для самой себя. Психология пригодилась и здесь: за годы построения собственной карьеры Анфиса узнала столько идиотских и абсолютно неправдоподобных любовных историй, что хватило бы двум издательствам на всю оставшуюся жизнь. Бренд «Марион Диксон» стал ее официальным псевдонимом, и никто на свете не вспомнил о том, что именно так звали героиню одного советского блокбастера тридцатых годов…

Ольга Ланская стремительно продала весь свой бизнес старому другу Романоиду и уехала из столицы. Слухи ходили разные. Кто говорил, что она уехала с Кириллом в Лондон, а кто — что в деревню, одна. На самом же деле уехали Александровы Ольга и Кирилл после скромной свадьбы, которую они отметили в кругу только самых близких людей, вовсе даже в город на Неве, и не насовсем, а только в свадебное путешествие. Ольга давно мечтала совершить экскурсию по знаменитым каналам и посмотреть, как разводят мосты, да все как-то некогда было.

Пентхаус, кстати, тоже был продан, потому что Ольга впервые в жизни задумалась о своем доме и поняла, что даже в самый удобный и комфортабельный пентхаус чертовски трудно затаскивать детскую коляску, в то время как за городом ее и затаскивать никуда не придется, пусть себе стоит на улице…

А родителям Ольги Кирилл подарил машину и абонемент в консерваторию на год. При этом молодожены сообщили, что времени на развлечения у папы с мамой осталось немного — всего месяцев девять, а там уж всем будет не до консерваторий… И оказалось, что это и есть самый лучший подарок.

Романоид же, пребывавший в состоянии ошеломления после стремительно совершенной выгодной сделки, смутно ощутил, что ему чего-то не хватает. После недолгих, но мучительных раздумий Романоида осенило: в кои веки приданое есть, а невесты — нет!

Это состояние было для него настолько непривычным, что он впал в депрессию и едва не погубил все дело. Спасло же фирму «Хельга» — название решили не менять — то, что безутешная Элеонора Константиновна, алчущая мести, с удвоенной силой взялась за изничтожение конкурента.

Неожиданно нагрянувший с финансовой проверкой аудит вернул Романоида к жизни. Он начал искать пути отхода, и природа сама подсказала ему вариант. Романоид не стал долго раздумывать, а просто пошел — и немедленно предложил безутешной Элеоноре Константиновне Бабешко объединить их капиталы, а заодно и судьбы.

Самое интересное, что против такой цинично-прямолинейной формулировки Элеонора ничего возразить не смогла, на глазах превратилась в масло и мед, мирру и елей, прекратила ругаться нецензурными словами и тут же дала согласие.

Свадьбу сыграли на яхте «Академик Велиховский».

Разумеется, сыграли ее уже после того, как очнулся Прохор Петрович. Прохор же Петрович Недыбайло очнулся только в Нижнем Новгороде. Выяснилось, что пароход, он же яхта, практически пуст, все интересное уже закончилось, а самого Прохора Петровича если что и ждет, так только законная супруга, разгневанная и жаждущая крови Алевтина Семеновна. Такое завершение круиза вряд ли можно было назвать феерическим, но Прохору Петровичу неожиданно удалось договориться с женой по-хорошему.

Поездка была оплачена, из мало-мальски значительных персон на борту остались только супруги Недыбайло, и Прохор Петрович своей властью запретил подсаживать на пароход пассажиров, в результате чего ошеломленной Алевтине Семеновне достался практически персональный тур по великой реке. И тихим летним вечером, стоя вдвоем на палубе они вдруг вспомнили…

Впрочем, свидетелей-то нет, так что осталось неизвестным, что именно вспомнили супруги Недыбайло и что произошло дальше… Но достоверно можно утверждать одно: после этого круиза супруга Прохора Петровича помолодела и похорошела, ведет себя тише воды, ниже травы, зовет мужа Прошенькой и загадочно улыбается, а сам Прохор Петрович вдруг переключился на строительный бизнес, с которого и начинал когда-то, при Советской власти, будучи простым прорабом…

Сарухан Тиребеков окончательно забросил юридическую академию, яростно занимается делами подъезда и только по ночам читает книги из библиотеки Петечки. Лялю он побаивается, хотя и скрывает это недостойное джигита чувство, а когда тоска накрывает его с головой, он звонит «Оле-джан» и беседует с ней на хозяйственные темы. Все за Тиребекова очень радуются, потому что еще неизвестно, каким бы он стал юристом, а вот домоуправ из него получился изумительный.

Жениться он тоже хочет, но современные девушки его пугают, а уж как пугает их он…

Впрочем, учитывая незлобивый характер и домовитость, а также любовь к книгам, можно надеяться, что какая-нибудь интеллектуалка Тиребекова в итоге оценит. И тогда, возможно, в этом прекрасном городе разыграется еще одна история, в которой будут похищения невест, погони, кинжалы, шашлыки, море вина и любви, а кончится все хорошо, да и как иначе оно может кончиться?

Фирма, в которой Кирилл Степанович Александров больше, естественно, не работает, существует до сих пор. Правда, из-за ухода Анфисы Бромберг в Мир Большой Литературы пришлось несколько сбавить обороты, но ролевые игры из моды все еще не вышли, так что будьте бдительны! Вполне может оказаться, что незнакомец, спросивший у вас поздним вечером, как пройти в библиотеку, окажется впоследствии вашей Судьбой.

И река течет. То широкая, то узкая, то пахнущая аммиаком и навозом, то прозрачная и светлая, она несет свои воды по Среднерусской равнине.

Потом она становится уже, чище, и вот ее еще можно назвать вполне себе широким потоком: корова перейдет, но коза подумает… то есть подумала бы, потому что общеизвестно, что козы думать не могут…

А потом она станет незаметным ручейком, и рано или поздно вы обнаружите ее в маленькой лощине, густо заросшей лопухами и осокой…

Город стоит на берегах великой реки. Город живет.

В нем все время что-то происходит, жизнь бурлит, кипит, и люди, населяющие этот прекрасный город, спешат куда-то по его улицам, ругаются то на жару зимой, то на холод летом, то на правительство, то на Самого, мечтательно вздыхают, мол, на Сейшелах такого безобразия — в смысле погоды! — не увидишь, но все равно никуда не уезжают. Нет-нет, в этом нет никакого насилия и никакой мистики. Просто — кто же уезжает от того, что очень сильно любит?