И снова о любви - Лорейн Заго Розенталь Страница 33

Мы поехали в кинотеатр на Манхэттене, где он придерживал передо мной все двери, а после ужинали в ресторане «Маленькая Италия». Столы в нем были накрыты скатертями в красно-белую клетку, а официант называл меня «синьориной».

Блейку, похоже, там понравилось. И мне тоже. Еда была замечательная, обстановка не торжественная и без особых изысков, для меня — в самый раз. Мы сидели за столиком недалеко от входной двери, и я чувствовала апрельскую прохладу, слышала, как шелестят на ветру листья, и смотрела на припаркованный на другой стороне улицы «корвет» Блейка.

— У тебя замечательная машина, — сказала я.

Он пожал плечами. Официант только что принес две вазочки с шоколадным мороженым, и Блейк взялся за ложку.

— Отец подарил на Рождество. Пустая трата денег.

Я не знала, что ответить, поэтому промолчала, тоже взяла ложку и обвела ею вокруг мороженого. Блейк спросил, есть ли у меня парень.

— Нет. Некоторое время я кое с кем встречалась, но уже все в прошлом.

Это была абсолютная ложь, но не могла же я признаться Блейку, что сегодня мое первое настоящее свидание. Почему-то он мне поверил и произнес:

— Я тоже.

Я кивнула и представила его девушку — крашеную блондинку из Джорджии. Как она пытается сделать уютным свой передвижной домик, развешивая «музыку ветра» и сажая у крыльца цветы в пластиковых контейнерах. Вообразила, как они с Блейком занимаются любовью на раскладном диване, а по железной крыше барабанит дождь. Повезло ей, хоть и живет в фургоне.

— С кем ты встречался? — поинтересовалась я, притворившись, что ничего не знаю.

— С одной девчонкой из Джорджии.

Я старательно изобразила удивление:

— Из Джорджии?.. Ты часто туда ездишь?

— Раньше ездил. Там живет бабушка. У нее маленький домик в глуши, под огромными дубами — их посадили еще до Гражданской войны. — Он откинулся на стуле и улыбнулся, глядя в потолок. — Тоже хочу когда-нибудь поселиться в таком месте.

— Ты ведь живешь в пентхаусе! — рассмеялась я.

Принесли счет. Он кинул на стол несколько купюр.

— Моему отцу там нравится, — заявил он, засовывая в рот мятный леденец. — И Дэлу. По мне, так лучше жить в вашем районе.

В нашем районе мы оказались снова час спустя. Уже стемнело, и Блейк припарковал «корвет» у моего дома. В животе запорхали бабочки. Вспомнилось, как раньше, когда Эвелин сидела в машине у очередного бойфренда, мама мерила шагами гостиную и приговаривала что-то вроде: «Она заработает себе гингивит!» или «Только бы соседи не увидели».

Я смотрела в окно и надеялась, что соседям сегодня будет на что поглазеть, когда рука Блейка коснулась моего подбородка. Глядя на него, на его прямой нос и идеальные губы, ощущая, как его пальцы медленно движутся вверх и вниз по моей коже, я думала: «Ну давай же, не спрашивай. Просто сделай это».

Он прижался губами к моему рту, и это оказалось куда приятнее и нежнее того глупого поцелуя в горах Катскилл. Он крепко обнял меня за плечи, поглаживал мои волосы, не лез куда не следует лезть на первом свидании и не привередничал.

— Садись сюда, хочешь? — предложил он.

Конечно! Больше всего на свете. Приглашение было таким соблазнительным, а голос — таким нежным, что у меня по коже побежали мурашки. Я кивнула, а Блейк, улыбнувшись, обнял меня за талию и притянул к себе. Потом я оказалась у него на коленях, мне нравилось вдыхать аромат его лосьона и оставаться в его объятиях. Он поцеловал меня снова, на этот раз крепче и дольше. Я чувствовала вкус мятных леденцов «Лайфсейвер» и думала, действительно ли можно увидеть крошечные голубые искорки, если раскусить их в темноте.

— Ты очень красивая, — произнес он на прощание.

Правда? От этих слов я не шла, а плыла по лужайке. Трава вмиг стала гуще и зеленее, а святая Анна больше не казалась старой и одинокой. Ее платье было ярко-синим, а шаль засверкала золотом. Похоже, сегодня у нее и у малышки Марии выдался удачный день.