Темный горец - Донна Грант Страница 33

Прохладный воздух, касаясь влажной кожи, заставлял ежиться от холода, зато уменьшал боль в голове. Она молча свернулась в клубок и взмолилась, чтобы ее оставили в покое. В конце концов Риган все же оказалась под одеялом. Пригревшись, она теперь мечтала, чтобы тепло достигло озябших ног. Холод сковал ступни так сильно, что казалось, они болят ничуть не меньше, чем голова.

— Как она? — услышала Риган голос Гэлена.

Риган постаралась открыть глаза, чтобы увидеть его, но вспомнила, что лежит к комнате спиной. Лежанка стояла вплотную к стене, а ее иссякших сил не хватало на то, чтобы перевернуться.

В очаге громко лопнуло полено, заставив Риган вздрогнуть. Друиды тихо переговаривались между собой, их голоса звучали неразборчиво, но и не оборачиваясь она знала, что все путешественники сидят вокруг огня, тесно прижавшись друг к другу.

Шум дождя снаружи, сопровождаемый молнией и громовыми раскатами, похоже, нисколько не утихал. Буря была в самом разгаре и могла задержать их надолго.

Риган проклинала свою слабость, вызванную очередным приступом боли. Эта боль началась незадолго до полуденного привала. Два приступа за один день! Один свирепее другого!

Это пугало ее так же сильно, как и недоступное прошлое.

Новая волна боли окатила ее жестоким ударом. Риган вцепилась в одеяло изо всех сил, страстно желая, чтобы Гэлен не позволил ей снова провалиться в темноту, которая собиралась вновь захватить ее сознание. С трудом разлепив губы, она позвала Гэлена. Риган казалось, что произнесла его имя громко, на самом деле издав лишь едва различимое бормотание. Его сила была единственным средством, способным прогнать подступающий мрак. Да, когда Гэлен находился рядом, головная боль не отступала, но черная пелена небытия не отваживалась ворваться в разум. Сейчас она угрожающе обволакивала Риган, увлекая куда-то вниз.

Гэлен увидел, как ее рука обессиленно упала на одеяло. Быстро разведя огонь — так быстро, насколько ему позволяла сноровка, — он намеревался подойти к Риган, однако снова возникла Мейри, которой не терпелось обсудить разыгравшуюся бурю и их путешествие.

Он понимал, что таким способом старейшина не только проявляет искреннюю заботу о Риган, но и ослабляет собственные страхи. Гэлен долго выслушивал ее болтовню, но наконец его терпение лопнуло, и, пробравшись мимо гревшихся друидов, он подошел к лежанке. Риган находилась без сознания.

— Это ничего, — услышал он голос Одары, — так даже лучше. У нее не хватило бы сил выдерживать боль.

Пока до Гэлена доходило сказанное, он смотрел сверху вниз на бесчувственное тело Риган.

— А что вы знаете про эту боль, приносящую ей такие страдания?

— Только то, что ей становится все хуже. Мейри уже не подходит к Риган, она не в силах смотреть на ее мучения.

— Может быть, это как-то связано с магическими способностями Риган?

— Как ты сказал? — вздрогнула Одара.

— С ее собственной магией, — повторил Гэлен. — Ведь это ее воздействие мы чувствовали, разыскивая ваш поселок на озере. Она обладает силой большей, чем у вас всех, вместе взятых.

— Я знаю, магия Риган очень сильна.

— А зачем же вы убеждаете ее в обратном? И имеет ли это какое-нибудь отношение к приступам боли?

— В некоторой степени — да, — недовольно пробурчала в ответ незаметно подошедшая Мейри.

— Ну а остальные друиды? Им-то зачем держать Риган в неведении насчет ее способностей?

— Мы полагаем, что так будет лучше, — ответила Одара, приглаживая мокрые волосы, туго стянутые шнурком.

— Она страдает, не находя ответов. И если ничего не станете рассказывать вы, Риган рано или поздно найдет тех, кто сможет это сделать. Но вы же ее семья, вы — люди, в которых она верит. Какая бы ни была правда, радостная или горькая, ей лучше услышать ее от вас.

Гэлен положил руку на горячий лоб Риган, и чувство блаженного облегчения пробежало по ее лицу. Ему захотелось улечься рядом и крепко прижать к себе.

— Проснувшись, она обязательно почувствует себя лучше, — заверила Одара. — Я останусь подле нее, Воитель, и дам тебе знать, когда она откроет глаза.

— Благодарю тебя, — выпрямился Гэлен.

Он поймал на себе пристальный взгляд Мейри, которая, выходя из хижины, словно приглашала его следовать за собой. И сейчас ее намерения были чисты.

— Ты хочешь поговорить? — спросил Гэлен, притворяя дверь снаружи.

Тугие струи ливня сразу же охватили его со всех сторон.

— Спасибо, что помог нам с Риган.

— Я помог бы любому из вас, не только Риган, — ответил Гэлен, подходя поближе к старейшине. — Ты все еще боишься меня?

— Не нужно торопиться, Гэлен. Но я вижу тебя с Риган и понимаю, что между вами что-то происходит.

— Может быть…

— Она слишком важна и для меня, и для всех нас.

— Почему?

— Я не могу этого сказать Гэлен, я дала клятву.

Кажется, Гэлен начинал понемногу догадываться, но предположение об этой миссии Риган было столь невероятно, что, казалось, в его груди образовалась пустота.

Несмотря на дрожь в голосе старейшины и появившиеся в ее глазах боль и страдание, он продолжал настаивать на своем:

— Я спрашиваю тебя еще раз, Мейри. Скажи мне, прошу, в чем заключается важность Риган.

— Она создана, чтобы защищать нас. Все. Хватит. Очень тебя прошу, оставь меня одну.

Страх и беспокойство за Риган всецело поглотили Гэлена. Он сделал шаг к Мейри, понимая, что не сможет воспользоваться своим даром и, возможно, будет об этом позже сожалеть. Очевидно, жизнь Риган подвергается опасности. Так или иначе, Мейри и Одара тщательно хранили какой-то секрет, и каким-то образом он был связан со страданиями Риган.

В любом случае Гэлен был уверен, что не хочет терять ее. Вместе с ней он ощущал себя нормальным человеком, забывая о ненавистном даре, навязанном ему богом. Именно поэтому он не мог допустить, чтобы Риган был нанесен какой-либо вред.

Как он ненавидел себя, решившись взять Мейри за руки! В его голове мгновенно начали проноситься неясные образы, непосредственно связанные с Риган. Вот она стоит над озером, однако одета в платье совсем другой эпохи. А вот теперь около нее появляется и сама Мейри. Обе склонились над водой так низко, что в воде, словно в зеркале, видны их отражения. В отражении Риган выглядит так же, как и сейчас, а Мейри — маленькой девочкой, ей едва ли больше десяти.

Гэлен отбросил руки старейшины, тяжело дыша, осмысливая увиденное.

— Отвечай, что ты сделала с Риган!

— Ничего я с ней не делала! — Дождь струился по ее лицу, отчего Мейри все время моргала.

— Я видел ее с тобой, когда ты была еще девчонкой, и вы рассматривали свои отражения в озере.