Пламя в ночи - Аманда Квик Страница 33

Аделаида спустилась по полутемной лестнице. В парадном холле она свернула в сторону библиотеки. Гриффин ее уже ждал. Он стоял перед камином, положив руку на каминную полку, огонь едва горел. Воздух вокруг него был наполнен энергией. Когда Аделаида вошла, эта энергия сместилась, женщина почти физически ощутила, как завихрения энергии устремляются в ее сторону, окутывают ее и притягивают к нему. Это ощущение ее взволновало. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить внезапное, всепоглощающее желание броситься в его объятия. Она крепче сжала дневник. Аделаида знала, что этой ночью она должна полностью сохранять самообладание — ради них обоих.

Гриффин был одет в темные брюки и белую льняную рубашку. Воротник рубашки был расстегнут, рукава закатаны до локтя. Он не скрыл себя, используя свой талант, но все же его, казалось, окружала тень, он выглядел так, словно ему предстояло вступить в битву, что, в сущности, было до опасного близко к истине, подумала Аделаида.

Однако в комнате ощущались и другие течения — мощные энергетические потоки, наполненные сексуальной энергией. Хотя это казалось невозможным, но у Аделаиды возникло странное ощущение, что длина волны энергии желания вошла в резонанс со зловещей энергией, которая просачивалась из Горящей Лампы. Пораженная этим открытием, она замерла на пороге библиотеки.

Гриффин посмотрел на нее.

— Аделаида, входите.

Он произнес только эти два слова, ничего больше, но от чувственности, прозвучавшей в его голосе, ее охватило возбуждение. Он никогда не пытался скрыть, что его влечет к ней физически, но даже если бы и попытался, она бы все равно поняла. Так же, думала Аделаида, как он наверняка осознает ее влечение к нему. Такие мощные, первозданные силы генерируют огромное количество энергии во всем спектре. Жаркие токи страсти обычно чувствуют даже люди, не наделенные сильными паранормальными способностями. А когда такая энергия резонирует между двумя людьми, наделенными сильной психической чувствительностью, это скрыть невозможно.

Это не означает, однако, что нужно покорно отдаться во власть элементарных, потенциально опасных эмоций, напомнила себе Аделаида. Она расправила плечи, закрыла за собой дверь и решительно прошла на середину комнаты. Тяжелые портьеры на окнах были на ночь задернуты. В библиотеке горела всего одна газовая лампа, и большая часть комнаты была погружена в зыбкий полумрак, который лишь иногда прорезали местами отблески огня в камине.

Артефакт стоял на круглом столике в центре комнаты. Металл золотистого цвета тускло поблескивал в слабом свете. Все кристаллы вдоль обода Лампы были мутными.

Гриффин сказал:

— Я отдал своим людям распоряжение, чтобы нас не прерывали ни при каких обстоятельствах.

Почему-то именно это сообщение взволновало Аделаиду сильнее всего.

— Они знают, что сегодня ночью мы здесь встречаемся?

— Да.

— Вы им рассказали, что мы собираемся делать с Лампой?

— Нет, конечно, нет, — сказал Гриффин. — Я считаю, что тревожить их разговорами о каких-то психических экспериментах ни к чему.

— Боже, тогда что же они подумают, чем мы будем заниматься?

Несмотря на напряжение, ощущавшееся в комнате, Гриффин усмехнулся:

— А как вы думаете, к какому выводу они придут?

Аделаида вспыхнула:

— Ах да, конечно. Как неловко…

— Аделаида, вполне естественно, что они считают нас любовниками. — В голосе Гриффина послышались нетерпеливые нотки. — Они прекрасно знают, что я никогда раньше не приводил в этот дом женщину.

— Почему? — спросила Аделаида, не подумав.

— Потому что этот дом хранит слишком много тайн.

Она кивнула, ей все сразу стало понятно.

— Вы не впускаете в дом никого, кому не можете доверять.

— И это правило очень сильно ограничивает количество гостей в этом доме.

— Без сомнения. — Аделаида помолчала. — Но меня вы привели. А я привела миссис Тревельян.

Уголок губ Гриффина дернулся в мрачной улыбке.

— А потом я узнаю, что под моей крышей побывал член семьи Джонс: миссис Люсинда Бромли Джонс, известная отравительница и одна из основателей нового детективного агентства, созданного в «Аркейне». Видите, что получается, когда нарушаются правила?

— Я думала, мы сошлись во мнении, что агентство «Джонс и Джойс» не представляет для вас угрозы прямо сейчас.

— Это не означает, что я впредь намерен регулярно приглашать владельцев этой фирмы на чашку чая.

— Миссис Джонс не осталась на чай.

Брови Гриффина поползли вверх.

— Уж не хотите ли вы сказать, что предлагали ей чай?

— Мне казалось, что правила хорошего тона требуют этого…

Гриффин покачал головой с выражением покорности судьбе, но от дальнейших комментариев на эту тему воздержался.

— К счастью, мистера и миссис Джонс сейчас здесь нет, — сказал он. — Здесь только вы, я и Лампа. Так что давайте приступим к нашему делу.

«Приступим к нашему делу». Эти слова Гриффина вызвали в памяти Аделаиды другую сцену.

Тринадцать лет назад тоже самое сказал мистер Смит. Она подумала, что это голос ее интуиции предупреждает об опасности. Но с другой стороны, и она, и Гриффин и без того знают, что то, что они собираются предпринять, очень опасно.

Гриффин прошел мимо нее и подошел к закрытой двери. Раздался резкий лязг металла — это он запер дверь на ключ. Казалось, в этом звуке было нечто финальное, словно это был сигнал, что пути назад больше нет. При этой мысли Аделаида поежилась, тоненькие волоски у нее сзади на шее встали дыбом. От страха? От благоговейного трепета? От дурного предчувствия? Что бы это ни было, она не могла отрицать, что это чувство приправлено возбуждением.

После стольких лет она наконец откроет тайны артефакта, который так долго хранила. Ее охватило лихорадочное возбуждение. Она вдруг поняла, что ждала этой минуты и ждала этого мужчину.

Последнюю мысль она отбросила. Сегодня ей нельзя отвлекаться. Она должна всецело сосредоточиться только на деле, которым занимается. На карту поставлены жизнь Гриффина и ее собственная, не говоря уже об их чувствах и рассудке. Все будет зависеть от ее способности управлять своим талантом.

Она положила дневник на ближайший столик.

— Убавьте, пожалуйста, газ в лампе, — попросила она. — Мне легче сосредоточиться на сносвете, когда меня не сильно отвлекают другие источники освещения.

Гриффин сделал, как она просила, и полумрак в комнате стал еще гуще.

— А камин? — спросил он.

— Он мне не помешает.

Гриффин подошел к маленькому столику, на котором стоял артефакт.

— Что теперь? — спросил он.