Любить нельзя - Ева Ройс Страница 33

– А ты не думал, что все подстроено? Столько очень странных совпадений, которые ведут к… – не успела закончить мысль – брат перебил меня:

– Иди ко мне.

– Но…

– Иди сюда, – тверже повторил Марик и потянул меня снова в свои объятия. Сжал. И, едва касаясь губами моей шеи, тихо простонал: – И почему ты такая сообразительная?

Насупившись, решительно потребовала:

– Я хочу знать, что ты собираешься делать.

Ответом мне была тишина. Снова чертова тишина, которая уже порядком бесит. Что мешает ему хоть немного раскрыться мне?

– Поль, уже поздно, – сказал он через пару минут и, отстранившись от меня, первым поднялся. – Хватит с нас разговоров. Остальное потом.

Вот опять. Через сколько "потом" я добьюсь от него правды?

– Это не смешно.

– Прости, я не настроен сегодня шутить, – хмыкнул Марк и принялся убирать со стола посуду и загружать посудомоечную машину.

Я хотела было помочь ему, но замерла, неотрывно следя за парнем. Высокий, накаченный, в простых серых спортивных штанах и черной майке, подчеркивающей литые мышцы, – он выглядел сногсшибательно, особенно на фоне кухни.

– А куда девать остатки пирога? – чуть нахмурившись, спросил Марк, поправляя светлую челку, которая лезла на лоб.

До меня не сразу дошел смысл его слов – тупо засмотрелась на его идеальный профиль и широкий разворот плеч, а когда дошло, то уже не успела ответить.

– Полин? – мягко позвал брат. – Ты уже начала клевать носом, иди спать.

Я покраснела, кажется, до кончиков волос. Боже, что это со мной? Что за мысли? Какие, блин, плечи и профиль? И как же хорошо, что он не понял истинную причину моей заминки.

– Я сейчас достану контейнер, – сглотнула вязкий ком в горле. – Впихнем в него шарлотку и в холодильник…

Поднялась и попыталась склониться к нижнему шкафчику, чтобы найти необходимое и одновременно спрятать свою растерянность и немного успокоить бешено бьющееся сердце. Что за черт со мной творится? Однако не удалось – мои запястья перехватил Марик и, чуть прищурившись, посмотрел мне прямо в глаза, будто заранее выискивая ответ на свой вопрос:

– Ты в порядке?

Нет. Нет, совсем не в порядке – голова идет кругом от всей этой ситуации. Еще я в шоке от себя – я узнала новые подробности о смерти папы, но вместо этого в моих мыслях… Боже, какая я противная.

– Да, в порядке, – разорвала зрительный контакт. Мне было стыдно. – Лучше скажи… – перевела дыхание и спросила прямо: – Почему ты все это делаешь? Ты же никогда не хотел заниматься бизнесом и собирался уехать, когда закончишь университет и заберешь ключи от квартиры матери.

Нет, я была очень благодарна за то, что он со мной, но… Ох уж это "но". И мне именно сейчас было важно знать: что его мотивирует и что его держит на плаву? Настолько, что он, забив на свои желания, занимается тем, чем никогда думал заниматься. Он помогал папе тоже с одной целью: что после завершения учебы тот от него отстанет. Но почему сейчас, когда он мог наконец уйти, не дожидаясь еще один год, Марик остался? Причём взвалив на себя столько всего, а я, всегда считающая себя опорой отца, сдулась и сдалась?

Он несколько секунд смотрел на меня молча, а затем, опустив мои кисти, мягко коснулся волос. Я рвано выдохнула. А он зарылся пальцами в небрежно собранный хвост, ослабил резинку, отчего та скользнула с них и упала на пол. Волосы рассыпались по плечам.

– Почему? – мягко помассировал макушку и немного оттянул пряди, заставив откинуть голову назад. Кожу прострелили тысяча мурашек – странных, обжигающих и приносящих легкую, сладкую боль. – Думаешь, надо все оставить? Тебя, и то, чему отец посвятил всю свою жизнь? Я, конечно, не самый правильный сын, – усмехнулся, одной рукой обхватил мой подбородок, так же обжигая кожу своим теплом, – но… Я ценю то, что он для меня сделал. И еще больше ценю тебя.

Я не знаю, что приятнее – его слова или прикосновения. Только фразу "еще больше ценю тебя" я готова, как мантру или молитву, запомнить на всю жизнь. Запомнить, чтобы каждый раз, когда опускаются руки, воскресить в памяти и идти дальше, освещая свой путь ими.

– Так что глупый вопрос, Поль, – Марик мягко улыбнулся и отошел на шаг, разорвав наш контакт. Я еле удержала в себе разочарованный стон. Прикусила нижнюю губу и, тоже отступив, произнесла:

– Мне кажется, он бы тобой гордился. Ты самый лучший сын и б…

– Не надо.

Кивнула ему и все же достала из шкафа злосчастный контейнер. Убрались за собой мы молча и молча же разошлись по комнатам.