В капкане искушений с шотландцем - Джанис Мейнард Страница 33

По просьбе Эбби оба брата были одеты в килты - и через несколько минут Дункан должен был поклясться в верности своей невесте в той же самой церкви, где проходила церемония прощания с Изобел и Джеффри Стюарт. В отдалении уже слышались звуки волынки. Внезапно Броди крепко обнял брата.

- Я буду скучать по тебе, черт побери. Но я знаю, что ты поступаешь правильно. Бабушка и дедушка очень бы тобой гордились.

Дункан кивнул.

- Ты знаешь, что я остаюсь в Кэндлвике не просто из чувства долга, а для себя и Эбби и будущих поколений нашей семьи.

- Это лучший способ начать вашу совместную жизнь.

Дверь отворилась, и священник у алтаря кивнул Дункану. Они с Броди вошли в зал - толпа гостей оживленно зашепталась. Все внутри было украшено к Рождеству - на окнах стояли цветы, в воздухе витали ароматы масел. По проходу между скамьями шел волынщик, наигрывая традиционную шотландскую мелодию. За ним следовала Лара, одетая в темно-зеленое бархатное платье. Но Дункан не видел никого, кроме той, что стояла в дверях.

Эбби была наряжена в белое платье невесты - Дункан настоял на том, чтобы она почувствовала себя на свадьбе принцессой. В руках она держала букет из алых роз и эвкалиптов. Низкое декольте платья открывало восхитительную грудь, кружевная вуаль спускалась на лицо с бриллиантовой диадемы - свадебного подарка жениха, на шее сияла цепочка с изящным бриллиантом. Она шла по проходу между скамей к алтарю, и Дункан не мог отвести от нее взгляда. В ее огромных серых глазах читалась вся она - ее сила духа, цельность, нежное сердце.

Лара встала напротив Броди. Эбби принялась подниматься по невысоким ступенькам. Дункан сжал ее руку и, помогая подняться, поцеловал в щеку.

- Я люблю тебя, - произнес он, опережая священника.

В толпе гостей пробежал веселый шепоток.

Эбби подняла глаза на жениха.

- И я люблю тебя, упрямый шотландец. А теперь помолчи, позволь священнику сказать хоть слово. У нас впереди целая жизнь для поцелуев.

Дункан посмотрел на брата и ухмыльнулся, а потом, вздохнув, повернулся к священнику.

- Да, любимая, это точно.