Возраст чувственности - Элизабет Бикон Страница 32

Даже следующим утром в голове Ровены все еще звучали слова Джеймса, произнесенные им на прощание:

– Все же вам придется выйти за меня.

– Ни за вас, ни за кого другого, никогда, – ответила она ему.

– Ваши слова еще раз подтверждают, что вы не представляете, как красивы.

– Это не имеет значения, – отрезала Ровена, закрыла дверь, поспешила лечь в постель и крепко зажмурилась.

Сейчас, лежа на отделанной кружевом подушке, она предалась размышлениям, время от времени глубоко вздыхая. Джеймс был честным, искренним и сильным человеком, его нельзя даже сравнивать с Нейтом. Ровену печалило, что Нейт так рано умер, но все же хорошо, что ей не надо больше быть его женой. Глупо опять связать свою жизнь с мужчиной, оказаться в его власти, особенно если это Джеймс Уинтерли. Ровена думала, что надо непременно найти молоток, чтобы выбить мысль о браке из его головы, когда в дверях появилась горничная с чашкой горячего шоколада и кувшином теплой воды и сообщила, что завтрак будет подан через полчаса.

– Меня зовут Салли, мадам. Сэр Гидеон просил меня помочь вам одеться и проводить в желтую столовую, иначе вы можете заблудиться. Не представляю, зачем милорд приказал подготовить для вас эту комнату. Ей уже давно не пользовались. Вся семья живет в другом крыле, сюда никто не заходит. Мне самой пришлось несколько раз останавливаться, не могла сразу вспомнить дорогу. Если вы случайно заблудитесь, лучше сразу выйти в парк и пройти в личный дворик старого милорда, а оттуда войти в дом.

– Пожалуй, этим путем я и буду пользоваться, – растерянно кивнула Ровена и встала, чтобы скорее одеться.

Получается, ей специально выделили эту комнату, потому что Джеймс Уинтерли может прийти сюда, никем не замеченный, и быстро попасть через дворик в спальню старого милорда. В любом случае у Гидеона есть ответы на все вопросы, роящиеся в ее голове. А наглецу, сделавшему ей вчера вечером предложение, стоит подготовиться к новым волнениям, которые она ему обеспечит.

Приятно, что Салли не смотрит на нее во все глаза; значит, человек, который видел их с Джеймсом, предпочитает пока хранить молчание.

– Отъезд мистера Уинтерли утром вас не побеспокоил, мадам? – спросила горничная. – Он получил письмо на рассвете, сразу собрался и уехал на несколько дней. Он должен был пройти мимо вашей спальни, поэтому я решила, что шум мог вас разбудить.

– Я ничего не слышала, – покачала головой Ровена. Теперь ясно, почему ей кажется, что поместье будто опустело.

– Он взял большого жеребца, а его даже конюхи обходят стороной. Похоже, мистер Уинтерли в полном порядке, как он любит говаривать. Но если упадет с этого коня, то вышибет себе все мозги, это точно, как говорит мой отец, а он кузнец и кое-что понимает в лошадях, у него башка треснет.

– Очень на это надеюсь, – пробормотала Ровена, в очередной раз напомнив себе, что стоит опасаться этого мужчину, как огня. – Шоколад был очень вкусным, благодарю.

– На здоровье, мадам. Да, еще хозяйка-виконтесса сказала, что вы можете зайти к ней и выбрать любое из дневных платьев, пока мистер Хосфилд не привезет ваши вещи из дома. Такая добрая душа!

– Да, очень мило с ее стороны, – смутилась Ровена и постаралась улыбнуться.

Она прошла за ширму и умылась, затем горничная помогла ей одеться. Салли довольно быстро нашла дорогу в обитаемую часть дома и передала ее горничной леди Фарензе. Поджав губы, та следила за тем, как компаньонка хозяйки перебирает платья, и одобрительно кивнула, когда Ровена остановила выбор на самом скромном. Служанка быстро причесала ее и помогла надеть платье.

– Благодарю вас, Калдроуз, – счастливо улыбнулась Ровена. – Уже и не помню, когда мной столько занимались.

– У вас чудесные волосы, миссис Уэстхоуп, – ответила та и потупилась, будто поняла, что это сомнительный комплимент для вдовы.

– Только очень непослушные, постоянно норовят растрепаться. А вам удалось уложить их в такую аккуратную и элегантную прическу, просто чудо. Непременно запомню, как вы это делали.

– Буду рада помочь вам, мадам, если сами не справитесь.

– Бог мой! – раздался голос заглянувшей в комнату леди Хлои. – Дорогая, вы помолодели и теперь совсем не похожи на гувернантку. Леди Лафрен будет довольна.

Ровена была всего на несколько лет моложе леди Хлои; видимо, до сего момента об этом никто не догадывался. Она представила, как бы отреагировал на ее преображение Уинтерли, и мечтательно улыбнулась, но потом одернула себя. Что за глупости, позже папа или Хосфилд привезет ей из дома вещи, и она сможет надеть свое платье. Пора прекратить думать о всякой ерунде.