Банальная история, или Измена.ru - Светлана Лубенец Страница 32

Александр Забелин совершенно измучился. Он понял, что взвалил на себя непосильную ношу. Он думал, что их с Верой любовь внесет в его довольно безрадостную жизнь счастье, легко и непринужденно сосуществуя рядом с незамысловатыми отношениями с Кирой. А она никак не хотела непринужденно сосуществовать. Эта любовь стала головной болью и проклятием Забелина.

Саша любил Веру страшно, до дрожи. Их связь длилась уже почти полгода, но он по-прежнему считал дни и часы до встречи с этой женщиной. Он с радостью покупал ей цветы и маленькие подарки. Подарить что-то дорогое и существенное Забелин не мог, поскольку Вере пришлось бы дома объясняться, откуда это существенное у нее взялось, и потому покупал конфеты, шоколад или то, что его любимая женщина вполне могла купить себе сама, например красивую шариковую ручку, шелковый шарф или туалетную воду. Он терзался тем, что Вера может посчитать его жмотом, и без конца пускался в объяснения, что подарил бы ей весь мир или, на худой конец, золотое кольцо – в знак бесконечной любви, если бы она только могла принять его. Вера долго отказывалась, а потом вдруг согласилась. Сказала, что найдет, как объясниться дома. В конце концов, она достаточно зарабатывает, чтобы позволить себе самостоятельно сделать покупку в ювелирном магазине.

Саша долго выбирал кольцо. Сначала он хотел купить нечто навороченное, грандиозное, такое, что хранило бы о нем память на века. Но однажды его взгляд упал на тоненькое и очень простое колечко, единственным украшением которого был золотой завиток. Внутри его трогательно притаился крохотный бриллиантик. Кольцо было изящным, как сама Вера, и очень походило на обручальное. Забелин вдруг понял, что этим кольцом хочет именно обручиться с ней, пусть не перед людьми и церковью, но перед Богом. Он ведь все видит. Он знает, какие сильные чувства он, Саша, испытывает к этой женщине. И не его вина в том, что в небесной канцелярии что-то напутали, так долго уводили его от Веры и допустили ее брак с другим. Она – только его женщина!

Вера испуганно вздрогнула, когда он открыл перед ней бархатную коробочку с кольцом. Она поняла сразу, что он хотел им сказать, а потому сняла свое обручальное кольцо, надетое мужем, и протянула ему руку.

– Может быть, не стоит на правую… – дрогнув голосом, спросил Забелин.

– Только на нее и можно, – тихо отозвалась Вера.

– А как же ты… – начал он и осекся.

– Придумаю, как… – ответила она.

И Саша надел ей свое кольцо на правую руку. Как и хотел, обручился с ней перед Богом. В конце концов, со своим Соколовым Вера не обвенчана, а значит, ничего предосудительного не происходит.

Через несколько дней Вера принесла и ему кольцо. Серебряное, с охранной молитвой, которое купила в церкви.

– Ты не можешь позволить себе носить золотое, потому что оно будет вызывать всеобщее недоумение и вопросы, – сказала она. – А такое можно. Оно освящено, а потому будет хранить тебя от бед и напастей.

Таким образом, Забелин и Вера обменялись кольцами. Этот ритуал еще больше привязал их друг к другу.

Ничего подобного в Сашиной жизни никогда не было. Никогда он не был связан с женщиной так тесно: и телесно, и всей душой. Он думал о ней постоянно, как только голова освобождалась от служебных обязанностей и других насущных дел.

Не думал Забелин о Вере только тогда, когда был с Кирой. Это его удивляло и настораживало. Он каждый раз заново погружался в глубины своего сознания и пытался определиться с тем, а не любит ли он, случаем, и Киру тоже. Ни разу внутренний голос не ответил ему «да». Все же он действительно любил именно Веру. Но почему же тогда не испытывал к Кире никакой неприязни? Вера говорила ему, что с трудом выносит своего мужа, который ей стал противен. Кира же не сделалась ему противна. Ее дом оставался для него тем, чем был всегда: некой остановкой в пути, оазисом, где он мог отдохнуть после напряженных будней, а теперь еще и после нервных, эмоциональных свиданий с Верой. Где-то в глубине души он чувствовал, что это ненормально, и понимал Веру, которая всегда дергалась при упоминании Киры. Не упоминать ее было нельзя. Забелин не хотел обманывать Веру, а потому честно говорил, когда у него назначено свидание с Кирой. Он видел, как при этом наполнялись слезами глаза любимой женщины, но ничего поделать с собой не мог. Он должен всегда быть с ней честен. Вера и его женщина, и одновременно чужая жена. И если эта чужая жена вдруг разлюбит его так же неожиданно, как полюбила, у него должен быть наготове запасной аэродром. Он не хочет на пятом десятке мучиться поисками замены. Кира подходит ему по всем статьям. Кроме того, Забелин понимал, что Кира тоже любит его. Не так мощно и громко, как Вера, но любит, а значит, вовсе не безнравственно то, что он как бы держит ее про запас. Он нужен и ей, а значит, все делает правильно.

Но с каждым разом Вера реагировала на его честность все более и более сильными эмоциональными всплесками. Она называла его предателем, приспособленцем, конформистом. Собственно, это Вера и придумала именовать Киру запасным аэродромом. Она пыталась убедить Забелина, что он поступает подло по отношению к ним обеим. И однажды вдруг потребовала от Саши наконец выбрать одну из них. Вспомнила, что, когда он добивался ее любви, говорил, что согласен на любые Верины условия, даже самые унизительные. И вот теперь пришло время выставить ему эти условия. Саша видел, что своей честностью довел любимую женщину почти до нервного срыва. Тогда, когда он неосторожно упомянул про эти условия, действительно был уверен, что пойдет ради Веры на все. Он, собственно, на все и идет. Но Кира – это другое… Она должна остаться неприкосновенной. Должна – и все! Саша обнял дрожащую Веру за плечи и сказал ей в ответ на ее ультиматум:

– Позволь, пожалуйста, мне самому принимать решения: что делать, чего нет.

Вера вырвалась из его рук, сорвала с пальца кольцо, которое они оба считали обручальным, бросила ему в лицо и ушла.

Несмотря на жгучую любовь, которую Забелин продолжал к ней испытывать, он вдруг опять почувствовал облегчение, как в тот день, когда она впервые крикнула ему «Прощай!». Может быть, пусть все-таки эта любовь-мука закончится? Время – замечательный лекарь, а потому он, Александр Забелин, в конце концов сумеет излечиться от этой напасти под именем Вера! Она чужая жена, вот пусть муж с ней и мучается, а с него, пожалуй, хватит ее дикой, неуправляемой любви! Не мальчик он уже!

И Забелин честно лечился два дня у Киры и даже теплее обычного целовал и обнимал ее. И Кира, похоже, даже что-то такое себе вообразила, и пришлось срочно перестать ее обнимать. В их отношениях он тоже ничего менять не хотел. Пусть даже и не рассчитывает, что он на ней когда-нибудь женится или переедет к ней жить! Да никогда! Лучше держаться от женщин на определенном расстоянии! Он старый холостяк, им и останется!

На третий день без Веры белый свет опять казался Саше с овчинку. Он все же не мог теперь существовать без этой женщины. Ему всюду чудилось ее лицо, слышался голос, страстно и одновременно нежно произносящий его имя: «Са-а-ашенька-а-а…» Ему хотелось, чтобы его шею захлестнули ее тонкие руки, хотелось прижаться к ней и уткнуться носом в кудрявые душистые волосы. Когда он сидел дома на диване, ему казалось, что он слышит в кухне Верин смех. Он знал, что никого в кухне нет, но шел туда в какой-то нелепой надежде увидеть Веру сидящей на табуретке, облаченной в его собственную рубашку, глубоко расстегнутую на груди. Разумеется, кухня была пуста. Забелин сам тяжело опускался на табуретку, и на ум ему приходили мысли глубоко противоположные тем, что бродили в нем, когда он лечился от Веры Кирой. Он, конечно, холостяк, но, пожалуй, не безнадежный. Он сейчас дорого дал бы за то, чтобы пожить с Верой вместе хоть какое-то время, то, которое она определит сама. Ему хотелось бы засыпать и просыпаться с ней в одной постели. Хотелось, чтобы она ходила по его квартире ненакрашенной, домашней, в его рубашке или, даже лучше, в каком-нибудь уютном халатике. Да что там говорить, пожалуй, он поступился бы своим холостячеством и даже сделал бы ей предложение руки и сердца, если бы… если бы она не была чужой женой… Но может быть, она когда-нибудь сможет развестись со своим адвокатом? Да, но она же бросила ему, Саше, в лицо кольцо… А он назло поехал к Кире? Разве плохо ему было с Кирой? А разве хорошо?