Скандал в шелках - Лоретта Чейз Страница 32

Пусть только попробует умереть! Ведь это будет… Это будет крайне неуместно. Он не знал другой девушки с хорошим приданым, которую можно завоевать с такой легкостью! Возможно, теперь придется спешно искать замену. Кредиторы не станут ждать даже до похорон!

Когда они снова сидели в экипаже, Лонгмор с удивлением спрашивал себя: «Что же нашло на меня вчера вечером? Почему я не воспользовался представившейся возможностью?»

Наверное, это от неожиданности. Он был застигнут врасплох тем фактом, что Софи оказалась настолько неопытной. Обычно он быстро оправлялся от потрясений, но день оказался слишком тяжелым. Сестра сбежала, и он очень за нее волновался, а потом и Софи ухитрилась едва не сгореть. Неудивительно, что он потерял голову.

Гарри долго ворочался в постели, вне всякого сомнения, из-за неутоленного желания. Но потом все-таки заснул и проспал всю ночь. К счастью, день выдался ясным, а его мозги за ночь прочистились, так что теперь он все прекрасно понимал.

Возможно, Софи и впрямь не слишком опытна. Но это не означало, что она совершенно невинна. Француженка, да еще обладающая тонким вкусом… Наверное, она просто очень разборчива. Или не имеет особой практики в области любви.

Значит, кто-то должен заняться ее образованием. Причем как можно скорее. Так почему же не он?

Конечно, раньше он не годился в учителя, но ведь все когда-то бывает впервые, не так ли? А он, Гарри, всегда готов к новым впечатлениям!

И что с того, что она велела ему держаться подальше? Она же сказала так после поцелуя, вернее, после того, как он совершил идиотскую ошибку, вернувшись к себе. А до этого Софи была готова на все.

Она весело приветствовала его за завтраком. И не казалась ни угрюмой, ни притихшей.

Сегодняшняя модная экстравагантность называлась «серовато-розоватым дорожным платьем». Это походило на пелерину с огромными, похожими на воздушные шары рукавами. На вырезе же «пелерины» лежал кружевной воротник, а ниже располагался ряд бантиков. Сооружение заканчивалось на талии треугольником, словно мужчина нуждался в подобных указаниях, а банты шли до самого подола по бокам юбки. Что же касается шляпы… Хм… на внутренней стороне полей были рассыпаны цветы, среди которых подрагивали зеленые ленты. При одном взгляде на такое великолепие у Гарри голова пошла кругом. Правда, он предпочитал женщин вообще без одежды, но и это зрелище казалось весьма приятным.

Едва они выехали со двора гостиницы, как Фенуик принялся громко чихать. Лонгмор оглянулся и покачал головой.

– Только попробуй разболеться! У нас нет времени лечить простуды.

– Я чего-то унюхал, – пояснил Фенуик.

Граф нахмурился и мальчик пробормотал:

– Я хотел сказать… Что-то унюхал. Чем это пахнет?

– Чем пахнет? – переспросил Лонгмор. Сам он чувствовал только аромат лаванды… с какой-то примесью. Но вряд ли Фенуик, стоявший на запятках позади груды вещей, мог уловить это тонкое благоухание.

– По-моему, он имеет в виду воздух, – догадалась Софи. – Ты вдыхаешь чистый воздух полей, Фенуик.

Она сделала глубокий вдох. Грудь ее тотчас поднялась и опала. Это было легко проследить, благодаря бантам. Ему не терпелось развязать их – все до единого…

Все, что Софи увидела в Ричмонд-парке, показалось ей прекрасным. Она всегда жила в больших городах, но все же понимала привлекательность таких мест; а площадь парка была огромной – он был раз в пять больше Гайд-парка, если верить Лонгмору. Она легко представляла, как леди Клара сейчас, возможно, смотрела с вершины холма на Лондон, окутанный пеленой тумана, и ей, наверное, казалось, что она находится в безопасности, вдалеке от всех неприятностей. Но Клара не была в безопасности. И она понятия не имела, как позаботиться о себе. А одной горничной для этого недостаточно.

Разумеется, не было смысла объявлять всему миру о том, что невинная девушка бродила по окрестностям без всякой охраны. Поэтому следовало вести поиски очень осторожно и расспрашивать людей обиняками. Софи с графом придумали простую историю: дама, ехавшая в кабриолете, оставила в гостинице записную книжку с деньгами и документами между страницами, а они пытаются вернуть все хозяйке.

Они не пытались обыскать весь парк – Лонгмор объяснил, что это заняло бы несколько дней, и стали заезжать во все гостиницы, расположенные неподалеку от ворот парка.

Прошло несколько часов. Они объехали почти весь парк по окружности, а также заехали в отель «Ричмонд-Хилл». Но лишь к середине дня им, наконец, удалось найти гостиницу, где останавливалась Клара. Там она спрашивала дорогу ко дворцу Хэмптон-Корт.

– Зря мы надеялись, что она вернется в Лондон, – со вздохом пробормотал Лонгмор, когда они снова выехали на дорогу.

– По крайней мере, у нас есть новости, – утешала его Софи.

– Да, верно. И теперь мы снова оказались на Портсмутской дороге. Эх, дайте мне только до нее добраться…

– Вам легко говорить, – хмыкнула Софи.

– Легко? Черт возьми, о чем вы?

– Если кто-то раздражает вас или оскорбляет, вы пускаете в ход кулаки или вызываете врага на дуэль. Но что же сейчас делать вашей сестре?

– Она не должна ничего делать. Она – девушка.

– Значит, просто вынуждена терпеть невзгоды и обиды? Вам не приходило в голову, что она унижена? Бьюсь об заклад, так называемые подруги коварно терзали ее вопросами и притворным сочувствием. Как ей ответить? Ответить невозможно… Мало того, она остро ощущает, что все мужчины, которые когда-то восхищались ею, теперь считают ее испорченным товаром. Можете представить, что она чувствует?

– Чувства?.. – протянул граф таким издевательским тоном, что Софи захотелось дать ему оплеуху.

– Да, чувства, – отрезала она. – Почему нет? Ваша сестра не может ответить ударом на удар. Не может заткнуть им рты. Представляю, как скверно ей пришлось. Поэтому она убежала. Чтобы не сойти с ума. Я тревожусь за нее и жалею, что она так поступила, но восхищаюсь за то, что она рискнула всем, а не терпела покорно все эти издевательства.

Лонгмор долго молчал, и Софи не пыталась заговорить с ним. Просто смотрела прямо перед собой, пытаясь унять гнев.

Бесчувственный болван! Зря она тратила на него слова! Но он так ее довел…

– Вы ею восхищаетесь? – спросил граф неожиданно.

– Да. Потому что она храбрая.

– Скорее безрассудная. И беспечная.

– Совсем как ее брат.

Снова последовало молчание.

– Пожалуй, вы правы, – проговорил, наконец, Лонгмор.

Напыщенные речи Софи оказались сюрпризом, причем не единственным.

Лонгмор еще не успел переварить ее поразительную тираду насчет Клары, когда при переезде через мост Софи заметила старый дворец.

– О, как чудесно! – воскликнула она. – Смотрите!..