Обмануть судьбу - Джулия Тиммон Страница 32

– Я взял ключ у Эрни. Можно войти?

Энтони поспешно сделал шаг в сторону, давая гостю дорогу.

– Да, конечно. Прости, я… – Он виделся с Эрнестин? – подумал совсем растерявшийся Энтони. Где? Что она ему наплела? Положение было пренелепым.

– Квартирка ничего, – заметил Эдвард, осматриваясь в невообразимых размеров прихожей.

– Да, но… Признаться честно, я ее терпеть не могу, – неожиданно для себя сказал Энтони. – Пойдем на кухню, – прибавил он, не желая, чтобы Эдвард задавал вопросы.

Тот молча проследовал за хозяином.

– Говоришь, взял ключ у Эрни? – спросил Энтони. Обсуждать последнюю выходку Эрнестин с ее отцом не было ни малейшего желания, однако, раз он приехал сам и уже виделся с ней, не оставалось иного выхода.

– Да, – спокойно сказал Эдвард, садясь на табурет у стола. – Когда я позвонил, она от души веселилась на празднике. С хорошими друзьями, как она выразилась. – Он взял сигару в рот, достал зажигалку и пошевелил губами, отчего кончик сигары указал прямо на Энтони. – Угостить?

– Нет, спасибо. С курением я завязал.

Эдвард вопросительно взглянул на него, о чем-то задумался, кивнул, будто понял, благодаря кому Энтони истребил в себе гадкую привычку, и зажег сигару.

– Молодец. А я вот никак не могу. – Какое-то время он курил, с умиротворенным видом рассматривая кухню.

Энтони стоял, прислонившись спиной к холодильнику и ожидая, что последует дальше. Эдвард явно что-то задумал.

– Я и не подозревал, что у моей дочери в Нью-Йорке столько хороших друзей, – усмехаясь и особенно выделяя «хороших», произнес вдруг он. – Когда я приехал на эту вечеринку и взглянул на них, от души порадовался за нее.

Энтони, ясно услышав в голосе Эдварда иронию, задумался: неужели он впервые в жизни рассмотрел, среди каких людей обожает бывать его дочь?

– Все в дорогих нарядах, богатых украшениях, – продолжал Эдвард тем же насмешливым тоном, но с серьезным видом. – Шампанское льется рекой. До Шекспира и несчастных африканцев им нет никакого дела! Благодать!

Энтони настороженно нахмурил брови. При чем здесь африканцы?

– Я приехал очень вовремя, – с наигранной радостью сказал Эдвард. – Если бы моя дочь выпила еще бокальчик-другой шампанского, то уже не держалась бы на ногах.

– Где она? – не выражая ни особой тревоги, ни интереса, спросил Энтони.

– В гостинице. Утащил ее с чудесного праздника чуть ли не силой. По дороге она рассказала мне, что ты напропалую веселишься с другими женщинами, что ей даже пришлось выдумать историю о таблетках.

Энтони ничего не ответил, но не опустил глаз – стыдиться ему было нечего. Несколько мгновений они смотрели друг на друга молча, потом Эдвард, очевидно сделав какие-то выводы, спросил:

– Стало быть, ты думал, что Эрни в больнице?

Энтони покачал головой.

– Я сразу понял, что это ложь. – Он взял с буфета пепельницу и поставил ее перед гостем.

Тот кивнул в знак благодарности.

– Если бы ты видел, как она сегодня выглядела! – сказал он с той же насмешкой в голосе. – Спина голая ниже некуда, руки все в драгоценных камнях – загляденье! Видимо, все эти дни ездила по ювелирным и покупала себе подарки. Какой там Шекспир!

Энтони никак не мог понять, при чем здесь Шекспир. Эрнестин наверняка не прочла ни единой шекспировской строчки, разве что из-под палки в школе, ничего не поняв. Эдвард вел себя престранно.

– Она у нас раскрасавица, – протянул он. – Согласен?

Энтони не ответил. Эдвард затушил сигару и вдруг пристально посмотрел ему в глаза.

– Послушай, а если бы ее вдруг не стало, тебе лучше бы зажилось или хуже?

– То есть как «не стало»? – Энтони непонимающе покачал головой.

– Нет-нет! – Эдвард поднял руки. – Я не о смерти говорю, не о психбольнице и не о тюрьме. Просто представь, что у тебя появляется возможность жить без Эрни. Ты бы ею воспользовался?

Энтони ответил бы не задумываясь, но не желал причинять Эдварду боль.

– С чего ты вдруг завел об этом речь?

– Говори, не виляй! – потребовал Эдвард.

– Не могу.

– Затрудняешься? – Эдвард прищурил внимательные глаза. – Или боишься обидеть меня? Если боишься, забудь, что я ее отец. Всего на минуту.

Энтони мрачно усмехнулся.

– Легко сказать.

– Я слов на ветер не бросаю, – строго прибавил Эдвард.

– Знаю. – Энтони смотрел на него, все силясь понять, что случилось.

– Отвечай же, – требовательнее произнес Эдвард. – Хотел ли бы ты жить без Эрни?

Энтони опустил глаза.

– Да, – негромко произнес он. – Но это не имеет значения. Мало ли чего мы хотим, мало ли, какие…

– Пусть этот день станет днем, когда возможно все, – проговорил Эдвард так спокойно, будто готовился к этой минуте долгие месяцы.

Энтони посмотрел на него в полной растерянности и покачал головой.

– Не понимаю…

– Мы посоветовались с Роуз и решили, что Эрни стоит отправить в санаторий, – сказал Эдвард. – Пусть походит на лечебные процедуры, укрепит здоровье, отдохнет от этой бессмысленной суеты. Хорошо, если она согласится пробыть там месяца полтора-два. Может, и Роуз с ней съездит.

Энтони постарался, чтобы огромное разочарование не отразилось на его лице. Он уже было подумал, Эрнестин заберут навсегда, а речь шла самое большее о двух месяцах. Два месяца свободы не могут ничего изменить. Общаться в это время с Синтией было нельзя – чтобы не дарить ей несбыточных надежд, не морочить голову. Да и не обрекать на страдания самого себя.

– Все это время я буду осторожно готовить Эрни к мысли, что вы больше не будете жить вместе, – беззаботным тоном произнес Эдвард. – Потом выберу подходящую минуту и скажу об этом прямо. Дай ей бог в ближайшее время увлечься кем-нибудь другим. Одним из «хороших друзей». Хотя бы будут понимать друг дружку.

– Что? – Энтони зажмурился и снова покачал головой. – Больше не будем жить вместе? О чем ты?

– Я не ясно выразился? – невозмутимо спросил Эдвард.

– Гм… – На какое-то время Энтони утратил способность говорить и мыслить.

– Или же ты брякнул не подумав? – более строго спросил Эдвард. – Такими вещами не шутят. Надеюсь, понимаешь?

– Разумеется. Я… подумал. Подумал давно, – сказал Энтони. – А как же…

– Наш уговор отменяется, – сказал Эдвард, тотчас угадав, о чем толкует Энтони. – Просто забудем о том разговоре – и все. Ну или сделаем вид, что ничего такого не было.

Энтони долго смотрел на него, не веря, что свершилось чудо. Внезапно ему на ум пришла догадка, и все вдруг стало понятным.