Друг семьи - Аманда Мэдисон Страница 32

За получасовую поездку в аэропорт Жоан не сказал ей ни слова. Он читал газету и просматривал письма и, кажется, был полностью погружен в это занятие.

Самолет уже ждал на летном поле. Пилот вышел поприветствовать их, потом занялся багажом. Через двадцать минут они были уже в воздухе, и Жоан опять занялся своими бумагами – словом, вел себя так, будто находился в салоне один.

Рейчел отложила журнал через первые же полчаса полета – она не могла заставить себя прочитать ни строчки, так болела у нее душа. Теперь она просто сидела, глядя на Жоана. Он низко склонился над каким-то письмом, черные блестящие волосы падали ему на лоб. Больше Рейчел не могла выносить томительной неопределенности.

– Жоан… пожалуйста, давай поговорим. Сейчас уже около полуночи.

– Если устала, иди в хвост самолета и ложись там спать. У меня слишком много дел – руководить компанией, помогать семье, кроме того, у нас проблемы с неизвестной до сих пор болезнью винограда. Мне некогда нянчиться с детьми.

Кровь прилила к щекам Рейчел.

– Нянчиться с детьми?…

Жоан поднял голову и наконец посмотрел на нее долгим, неприязненным взглядом.

– Да. Ты ведешь себя, как капризный ребенок, с которым все время надо возиться, менять штанишки. Честно говоря, мне это надоело.

Слова мужа подействовали на нее, как удары. Словно бы он закатил ей две унизительные пощечины. По одной щеке, потом по другой…

Рейчел стиснула подлокотники кресла, изо всех сил борясь со слезами. Как же он мог из нежного, внимательного супруга превратиться в грубого зверя всего за несколько часов?

– Жоан, ты не понял… не понял, почему я сочла нужным помочь Брайсу. Но я не жалею, что это сделала.

– Даже теперь, когда ты видела, как я к этому отнесся, не жалеешь?

Темный, враждебный взгляд Жоана заставил Рейчел задрожать.

– Нет, – сказала она твердо, хотя сердце ее заныло от боли.

– Боже мой, как я мог хоть на минуту поверить, что наш брак будет настоящим? Что мы в самом деле станем семьей?

– Ты говоришь так, чтобы побольнее меня задеть!

– Рейчи, этот мужчина… этот женатый мужчина сделал тебе ребенка. Потом принуждал тебя к аборту, а когда я заговорил с ним об усыновлении, потребовал денег. Всего два дня спустя он позвонил снова, решив, что продешевил…

– Может, Брайс и не достоин уважения, – горячо перебила его Рейчел. – Но я не могу оттолкнуть человека, который и без того в отчаянии!

– Нет, конечно. Лучше поддержать его и укрепить в мысли, что прихлебательский образ жизни очень выгоден. Интересно, какая дуреха будет следующей его жертвой? – Жоан взглянул на нее с презрением. – Я женился на тебе не за тем, чтобы ты подкармливала твоего любовника, растрачивая семейные деньги. Если ты этого до сих пор не поняла, то сделай одолжение подумай хотя бы сейчас. Когда мы венчались, ты клялась любить, уважать меня и повиноваться мне. Похоже, тебе не удалось сдержать ни одного из этих обетов.

Рейчел с трудом совладала со своим голосом, чтобы заговорить. Так ее еще никогда не оскорбляли!

– Ты делаешь все, чтобы я тебя возненавидела.

– Отлично. Так будет проще для нас обоих.

Губы Рейчел пересохли, в горле першило, как если бы она проглотила песок.

– У нас был такой прекрасный медовый месяц!… Зачем ты разрушаешь все сейчас?

С губ Жоана сорвался циничный смешок, от которого озноб пробежал по спине Рейчел

– Ты сама все разрушила сегодня днем, когда гладила по головке бедняжку Брайса. Он знал мои условия, он на них согласился, все подписал, получил деньги. С ним было покончено. Тебе не нужно было соваться в это дело. Ты наплевала на меня, ты сделала так, как хотела. О чем нам еще говорить?

Он смотрел на нее так неприязненно и отчужденно, что Рейчел на миг показалось – это кто-то совсем другой сидит сейчас перед ней, а не муж. Их близость, взаимная симпатия исчезли как дым. Голос Жоана был холоден как лед.

– Отныне я не доверяю тебе, Рейчи. По правде говоря, я больше не питаю к тебе особенно теплых чувств.

У Рейчел не нашлось слов ответить – так глубоко ее ранила грубость мужа. С одной стороны, его можно было понять… Но с другой – пугало то, как быстро и сильно он изменился. Казалось, ничего от прежнего любящего Жоана не осталось в этом человеке.

Они прибыли домой в середине ночи. Жоан без слов проводил жену в спальню, поставил чемодан в изножье двуспальной кровати.

– Но это же твоя комната, – слабо запротестовала она.

– Наша, – поправил он безразличным тоном.

На миг в груди Рейчел затеплилась надежда – может быть, если они будут спать вместе, физическое влечение помирит их само собой… Но Жоан разбил все ее надежды, сказав: