Деловое соглашение - Сандра Джоунс Страница 32

На следующее утро после бессонной ночи Дороти спустилась завтракать очень рано и, застав Элен за столом, удивилась и смутилась. Господи, и зачем только она пришла? Лучше бы уехала по-английски, не попрощавшись…

– Доброе утро! – пробормотала она, садясь за стол.

– Доброе утро, Дотти! Так вы уезжаете?

– Уезжаю.

– Признаться, я удивлена. Я думала, мой сын вам нравится, а теперь узнаю, что вы и Мишель…

Ну конечно! Анри все свалил на нее! Чего еще от него ждать? Сразу помчался оправдываться перед мамочкой!

– Я не хотела, но мы… – Дороти запнулась, не зная, что сказать, и опустила глаза. – Так уж вышло!

– Жаль! – Видя замешательство Дороти, Элен продолжила: – Дотти, а может, вы хотите отомстить Анри за то, что он начал ухаживать за Эдит?

– Нет! Это здесь ни при чем! – заявила Дороти вне себя от ярости, что не может сказать Элен правду. – Если уж на то пошло, я не верю, будто вам жаль, что все так обернулось! У меня с вашим сыном нет ничего общего. – Залпом, допив кофе, она выскочила из-за стола. – У вас есть расписание поездов на Париж? Хочу уехать пораньше.

– Вас отвезет Жорж.

– Спасибо, не надо. Как-нибудь сама доберусь.

– Анри уже распорядился. А еще просил извиниться за свое отсутствие: ему пришлось отлучиться в Ле-Крозе по неотложному делу.

– Ничего страшного. – Дороти пожала плечами. – Все равно нам больше нечего сказать друг другу. Прошу вас, попрощайтесь за меня с Эдит.

– Непременно. Вы с ней разминулись: она тоже поехала в Ле-Крозе.

Дороги представила себе Эдит с Анри, и у нее защекотало в носу. Она отправилась к себе собирать вещи. Ну и пусть Анри достается Эдит! Тоже мне подарок… Еще неизвестно, кому повезло! Да ей искренне жаль ту женщину, которая рискнет связать жизнь с этим бабником!

Побросав наспех вещи в чемоданы, Дороти начала закрывать замки и вдруг замерла. А с какой стати она берет с собой купленные Анри вещи? Видно, у нее от любовной горячки помутился разум! Ей от него ничего не нужно. Ничего, что могло бы лишний раз напомнить о нем. Вывалив содержимое чемоданов на кровать, Дороти взяла маленькую дорожную сумку, положила в нее сувениры родителям и вышла.

Часа через четыре машина уже подъезжала к Парижу.

– Мадемуазель, куда прикажете вас доставить? – спросил Жорж. – В аэропорт Орли?

– Нет. Отвезите меня в гостиницу «Сен-Патрис».

– А где это?

Дороти назвала адрес маленькой фешенебельной гостиницы, где обычно останавливались ее родители.

«Феррари» мчал по оживленным улицам Парижа, а на сердце у Дороти было пусто и тоскливо. Когда показались Елисейские поля, она припомнила, как совсем недавно ехала здесь с Анри, и на глаза у нее навернулись слезы, превратив пышную листву деревьев в неясную зеленую дымку.

Только когда машина запетляла по незнакомым узким булыжным улочкам и наконец, показалась вывеска гостиницы, Дороти начала приходить в себя. Она попробовала посмотреть на события последних недель со стороны. От этого боль не утихла, но Дороти начала смиряться с ней.

Хозяйка гостиницы мадам Флери радушно встретила гостью и самолично проводила ее на третий этаж в элегантно обставленный номер.

– Вы уже послали за багажом? – спросила она.

Не желая признаваться, что у нее нет багажа, Дороти молча кивнула.

– Не желаете перекусить?

– Спасибо, не надо. Перекушу в городе.

Хозяйка ушла, а Дороти раздумывала, не позвонить ли матери и сообщить, что она уже в Париже. Но выслушивать мамины «а что я тебе говорила», «я так и знала» у нее не было сил, и она поступила так, как поступила бы на ее месте любая женщина, – пошла по магазинам выбирать себе новые туалеты.

Часа два Дороти носилась по магазинам, пытаясь стереть из памяти, как они покупали для нее вещи с Анри. На этот раз Дороти сама выбрала себе несколько элегантных нарядов, после чего отправилась в дорогую парикмахерскую, где наконец-то распрощалась с жуткими морковными волосами и стала опять золотисто-рыжей, ну и, конечно же, сделала новую прическу.

До чего же хорошо снова стать самой собой! – думала повеселевшая Дороти, возвращаясь в гостиницу переодеться для встречи с Мишелем.

Она решила надеть креповую двойку оливкового цвета – открытый сарафан свободного покроя и жакет с высокими плечами. Такой наряд ко многому обязывал, но Дороти было не занимать ни стати, ни вкуса: волосы зачесали наверх и уложили локонами, подчеркнув стройную шею и точеный профиль, сдержанный макияж оттенял нежную кожу.

Ну вот, почти как прежняя Дороти! – подумала она, взглянув на себя в зеркало, и спустилась вниз, где ее уже ждало такси. Почти, да не совсем: у нее погрустнели глаза. А может, она просто повзрослела?

Мишель жил на последнем этаже старинного особняка на берегу Сены, в одном из престижных районов Парижа. Он с нетерпением ждал ее в холле, а за спиной у него маячил слуга.

В отличие от квартиры Анри, забитой антиквариатом, это было типичное современное холостяцкое жилище, но первое, на что Дороти сразу обратила внимание, это обилие книжных полок и богатейшая коллекция пластинок и компакт-дисков классической музыки. Мишель еще больше вырос в ее глазах. Впрочем, она с самого начала поняла, что он человек тонкий: всегда проявлял по отношению к Дотти симпатию и понимание, не то, что Анри Ромье. Жаль, что сердцу не прикажешь… – Ну, наконец-то! – обрадовался Мишель. – А то я уже начал волноваться, вдруг ты передумала…