Приз для миллиардера - Мирна Маккензи Страница 32

Кэролайн уезжает. Эта мысль преследовала Гидеона все следующее утро, когда они стояли на ступеньках перед парадным подъездом. Ее отъезд не был неожиданностью. С самого начала они знали, каким будет окончание этой истории. Но он терял Кэролайн. Боль, пронзительная и горячая, словно огонь, охватила мозг и тело. Он надеялся вернуть себе жизнь спокойную, без тревог и волнений, но в душе чувствовал, что его сердце никогда не перестанет болеть.

Миловидная светловолосая женщина остановилась перед лестницей. Мать Либби, улыбаясь, смотрела на свою дочурку, как та посылает звонкие воздушные поцелуи Гидеону. Либби. Еще одна заноза. Он приложил руку к губам.

— Вы можете дотронуться до нее, — тихо сказала Кэролайн. — Девочка не стеклянная, и вы не разобьете ее. Она превосходно себя чувствует.

— Я знаю. Да-да. — Он сделал несколько шагов вперед. Крошечные ручки обхватили его шею. Он поцеловал ее нежную щечку и с трудом сглотнул ком в горле.

— До свидания, ангелочек.

Малышка весело замахала обеими ручонками, ее мать снова улыбнулась, подхватила ее и понесла девочку к машине. Казалось, она забрала ее на прогулку и в любой момент они вернутся обратно.

Гидеон помахал рукой в ответ и отвернулся. Он чувствовал растерянность и опустошенность.

Он пребывал в недоумении — состоянии, ему совершенно не свойственном.

Он видел, как Рой вынес сумки, услышал хлопок автомобильной двери, но сейчас для него существовала только Кэролайн.

Ее огромные синие глаза смотрели прямо, открыто, на губах играла печальная улыбка.

— Гидеон, — тихо позвала она. — Пора прощаться. Хочу, чтобы вы знали — при первой встрече я подумала, что пребывание в вашем доме будет скучным, но я ошиблась. Было замечательно. Я получила удовольствие от знакомства с вашим домом.

— Вы можете сказать Бобби Каммингсу, что он неправ. Вы посвятили некоторое время моему дому, и при этом Элдора не исчезла в зыбучих песках.

— Да, так и было, — согласилась Кэролайн и протянула ему руки.

Он сжал их.

— Спасибо, Гидеон, — прошептала она. — За возможность находиться здесь. Ваш дом — сказка, прекрасная, романтичная сказка. Хотя я не из породы романтиков, вы же знаете.

— Конечно. Романтика не ваша стихия, и если кто-нибудь отважится высказать обратное, я буду спорить и разубеждать.

Кэролайн кивнула и снова взглянула на мужчину, который против воли посеял семена любви в ее душе. Но это — ее проблемы. Необходимо держаться просто, обычно. Жизнь продолжается.

Она вежливо улыбалась.

— Все же мне нравилось заботиться о вашем доме. Я... я думала, моя работа будет трудной, она пугала меня, а все оказалось проще. Это было... — Молодая женщина запнулась и судорожно вздохнула. — Это было...

Он протянул руку и робко коснулся ее губ.

— Прекрасно для нас обоих, мне кажется.

— Да, а теперь вы вернетесь к своей прежней жизни, как и хотели.

Тремейн кивнул.

— А вы к своей.

Она переступила с ноги на ногу, мягко освободила руки из его жарких ладоней.

— Удачи, Гидеон.

— Будьте счастливы, Кэролайн.

Она отвернулась. Момент расставания наступил. Она покидает дом, и она не допустила ни одной оплошности — за исключением того, что ее сердце больше не будет биться так взволнованно и страстно.

Женщина быстро повернулась и подняла свое лицо к его лицу.

Его темные глаза вспыхнули, затем он медленно наклонил голову и слегка коснулся ее рта губами. Ее рука нашла его локоть, мускулы под рубашкой налились свинцом. Он изо всех сил сдерживал себя.

Это был самый целомудренный, самый трепетный поцелуй в ее жизни.

В минуту расставания он стремился поступать достойно. И она тоже, только у каждого из них была своя правда. Она любила его, и теперь знала, что ее любовь к Гидеону Тремейну останется в сердце навсегда, и если этот поцелуй последний, то он должен быть другим. Она встала на цыпочки и обвила руками его шею.

— Прощайте, Гидеон,— прошептала она. Ее голос, надломленный и охрипший, сломал все барьеры.

Он привлек Кэролайн к себе и поцеловал — на этот раз безудержно, властно. Со страстью и жаром его пальцы погрузились в ее волосы.