Девять правил соблазнения - Сара Маклейн Страница 32

— Как ты знаешь, я была на балу по случаю помолвки сестры, — уклончиво заявила Калли, продолжая лихорадочно придумывать какую-нибудь спасительную ложь.

— Мое терпение на исходе. — Его темно-карие глаза сверкнули. — После бала. Более подробно, пожалуйста, куда ты ходила в таком... — взмахнул он рукой, указывая на ее наряд, — в таком маскировочном одеянии. Даже не знаю, как это и назвать. Откуда ты вообще взяла это уродство?

— Я одолжила.

— У кого?

— Не скажу.

Бенедикт резанул рукой воздух.

— У Анны, я полагаю. Мне следовало бы отказать ей от места — она слишком потакает твоим прихотям.

— Вероятно. Но ты этого не сделаешь.

В его глазах зажглось предупреждение.

— Не испытывай мое терпение, Кальпурния. Отвечай сейчас же. Куда ты ходила?

— Перестань, Бенедикт, — произнесла она самым высокомерным тоном, на какой была способна. — Я же не спрашиваю тебя, куда ты уходишь и когда приходишь.

— Калли... — В его тоне ясно слышалось предупреждение.

Она снова вздохнула, поняв, что избежать объяснения не удастся.

— Ну хорошо. Я тайком вышла из дома. Я ходила... — Она замолчала. Произнести это было очень нелегко. — Я ходила в паб.

— Куда?!

Голос брата почти гремел.

— Ш-ш-ш! Бенедикт, ты разбудишь весь дом!

— Пожалуй, именно это и стоит сделать! — Он понизил голос до безумного шепота. — Какого черта?

— Чтобы выпить, конечно, — сказала она, словно это было обычным делом.

— Калли! Там не было никого, кто мог бы тебя узнать?

— Никого важного.

Бенедикт замер, пронзив сестру взглядом карих глаз.

— А кто был не важный?

— Ладно. Меня видел Ралстон. Он был там.

Бенедикт тяжело опустился в обтянутое бархатом кресло.

— Боже правый.

Калли последовала его примеру, устало опустившись в кресло напротив.

— Ну, это неудивительно, если учесть, что именно он порекомендовал мне эту таверну! — быстро произнесла она, пытаясь успокоить брата, и только тут заметила, что глаза у него стали как чайные блюдца, — похоже, ее слова повергли Бенедикта в настоящий шок.

— Ралстон рекомендовал тебе таверну?

— Ну, если быть честной, это я попросила у него совета. Он думал, что это для тебя.

— Для меня? — В голосе Бенедикта слышалось изумление и замешательство.

— В самом деле. Я же не могла сказать ему, что спрашиваю для себя.

— Конечно, нет. — Бенедикт смотрел на сестру так, словно она не в своем уме. — Почему бы не выпить здесь? Зачем тебе понадобилось идти в таверну?

— Ну прежде всего, — начала Калли невозмутимым тоном, — если пить здесь, то это уже не будет приключением.

— Приключением?

— Именно так, — подтвердила она. — И потом, если попробовать вспомнить, то, по сути, это была твоя идея.

— Моя идея? — Бенедикт побагровел.

— Да. Разве не ты всего лишь несколько дней назад убеждал меня лучше узнать жизнь?

— Тогда позволь мне подвести итог. И никаких возражений. Я буду рад, если ты станешь воплощать собственные фантазии здесь, в этом доме, под этой крышей. Пей, пока можешь держаться на ногах. Ругайся как портовый грузчик. Можешь даже поджечь свое вышивание. Но как твой старший брат и глава семьи, — он намеренно сделал ударение на последнем слове, — я запрещаю тебе посещать таверны, пабы и любые другие злачные места.

Калли задумчиво посмотрела на брата.

— Больше никаких таверн, — проговорила она.

— Если тебе нужно приключение, устраивай его здесь.

— Правда? — Она посмотрела на него с улыбкой, полной надежды.

— О нет. И что же на этот раз?

— Только не смейся: мне хотелось бы попробовать сигару.

Бенедикт тут же разразился смехом.

— Я думаю, что ты возлагаешь слишком большие надежды на опыт курения.

— Что ж, может быть сейчас самое подходящее время развенчать эти ожидания, тебе не кажется? — Она помолчала, глядя на него с умоляющим видом. — Ну пожалуйста. Я даже никогда не видела, как курят.

— Ты и не должна была этого видеть! — отрезал Бенедикт. — Джентльмены не курят в присутствии дам.

— Бенни! — взмолилась она. — Никто и не узнает. Ты ведь сам сказал, что я могу устраивать приключения дома!

Несколько минут не говоря ни слова, он смотрел на сестру, и она уже решила, что ей так и не суждено покурить сигару этим вечером. Кальпурния уже собиралась встать и выйти из комнаты, когда брат тяжело вздохнул. Услышав этот вздох, Калли широко улыбнулась.

Она победила.

Занимаясь своим туалетом и надевая длинную ночную рубашку, Калли мысленно прокручивала в голове события этого вечера. Затем расправила смятый листок со своим списком, взяла перо и провела жирную линию, зачеркнув «Курить сигару и пить виски».

Калли задула последнюю свечу, легла в постель и стала мечтать о Ралстоне.