Порочная красота - Кэти Роберт Страница 32

Я должна бы радоваться, увидев их. В конце концов, они мои друзья, и вчера вечером я думала, как мне не хватало их, когда была совсем одна и чувствовала себя не в своей тарелке. Я вздыхаю. Стоит перестать использовать слово «должна». Неважно, что они мои друзья. Как и в случае с братом и сестрой, в первую очередь Гермес и Дионис – одни из Тринадцати.

–Что вы двое здесь делаете?

–Глупый вопрос. Пришли тебя навестить, подружка.– Гермес выключает телевизор и поворачивается ко мне. Ее черные волосы уложены кудрями, а на губах ярко-красная помада, которая оттеняет ее темную кожу и сочетается по цвету с ее комбинезоном и обувью. Ее стиль, как всегда, безупречен.

Дионис тихо похрапывает. На нем потертые джинсы и футболка с изображением группы, о которой я никогда не слышала. Его усы безупречно завиваются, несмотря на то, что он спит, так что он либо притворяется, либо только что заснул.

Неважно. У меня сейчас нет на это сил.

–Я не смогу с вами повеселиться, пока не приму душ и не поем.

Конечно, не могу покинуть это место, пока участвую в состязании, но Гермес и Дионису по силам устроить развлечение. Особенно с теми, кто вошел в круг претендентов.

–Ой, ладно, подловила.– Гермес закатывает глаза, но продолжает улыбаться. Я ее смешу. У меня нет причин принимать это близко к сердцу, Гермес любит смеяться над окружающими.– У меня для тебя послание от твоего брата.

Меня настигает разочарование. Естественно, брат отправил Гермес вместо того, чтобы прийти самому. Стараюсь, чтобы эмоции не отразились на моем лице.

–Странно, что он не смог найти время, чтобы увидеться со мной, хотя бы из вежливости. Этого достаточно, чтобы заставить сестру усомниться в своем месте в списке его приоритетов.– Совсем как когда он строит планы выдать эту сестру замуж, не посоветовавшись сначала с ней.

–Ты знаешь, как все обстоит.– Гермес пожимает плечами и начинает заплетать волосы Диониса. Они довольно короткие, так что она быстро заплетает несколько кос, но они стоят на его голове торчком.– Зевс занят тем, что он Зевс. Правит Олимпом, тушит пожары, развлекает гостей из других городов.– Она одаривает меня озорной улыбкой.– Да и брак с такой Герой – само по себе нелегкое дело.

Я ничего не говорю, что эта Гера и предложила мне принять участие в состязании, несмотря на то что я объявлена наградой победителю. Если Гермес еще об этом не знает (да и откуда ей знать?), не собираюсь ей об этом сообщать. Не думаю, что она побежит к моему брату, чтобы передать эту информацию, но ей нравится держать людей в напряжении, поэтому ничего не могу утверждать.

К тому же уверена, что Каллисто была движима лишь желанием подлить масла в огонь и создать неприятности, пусть даже тем самым помогая мне. Если Персей узнает, что его жена подтолкнула меня к участию, то разразится скандал. Какими бы ни были ее мотивы, Каллисто оказала мне услугу, вырвав из водоворота жалости к себе. Я ее не выдам.

–Никто не выкручивал ему руку и не надевал кольцо на палец силой.

В отличие от того, что ожидает меня.

–Ты удивишься.– Она заканчивает заплетать еще одну косичку.– Выслушаешь послание?

Можно подумать, у меня есть выбор.

–Да.

Она прокашливается и говорит, поразительно точно копируя голос моего брата:

–Ты достаточно повеселилась. Хватит. Откажись от следующего испытания.

Я жду, но, похоже, она закончила.

–И это все? Обычно он любит угрожать последствиями.

Гермес пожимает плечами.

–Он слегка рассеян. Минотавр с Тесеем прибыли в Олимп не одни, и твой брат занят тем, что разбирается с главой их небольшой группы, Миносом.

Несложно прочесть между строк. Их босс сейчас здесь и наблюдает, как я выставляю своего брата дураком, как и остальных Тринадцать. Это подрывает авторитет Зевса и приводит к тому, чего он не хочет,– выставляет нас слабыми. Вернее, выставляет слабым его.

«Олимпу нужна твердая рука».

Я ощущаю укол сожаления. Пусть мне сейчас хочется свернуть брату шею, но даже я могу признать, что он предпринимает все, что в его силах в обстоятельствах, сложившихся не по его вине. Он не думал, что примет титул Зевса в ближайшие несколько лет, но неожиданная смерть отца изменила все. Я в самом деле хочу, чтобы Олимп жил в безопасности и стабильности.

Возможно, мне следует отказаться от состязания.

Живот сводит от этой мысли, но я заставляю себя успокоиться. Если откажусь сейчас… Нет. Это не поможет. Ущерб уже был причинен в тот миг, когда я выдвинула свою кандидатуру и публично бросила вызов брату. Более того, теперь, когда состязаюсь с Минотавром и Тесеем, у меня нет другого выхода, кроме как выступить настолько хорошо, насколько могу. Я представляю Олимп против интересов чужаков. Я представляю брата, пусть он и в ярости из-за этого.

Я Касиос, в конце концов.

Унизить меня – значит, унизить его. Если отступлю сейчас, это станет проявлением слабости, а тогда он тоже будет казаться слабым. Он плохо соображает, иначе сам бы это понял. Я делаю глубокий вдох.

–Мой отказ от дальнейшего участия не изменит того, что я вступила в состязание. Он не поможет поднять авторитет Зевса.

–Не уверена, что Зевс сейчас трезво мыслит,– говорит Гермес, озвучивая мои мысли.

Подозреваю, что она права, но ничего не стану говорить о брате, когда он оказался в опасном положении, отчасти по моей вине. Вместо этого смеюсь громко легкомысленно и фальшиво.

–Конечно. Как будто он впервые в жизни позволил эмоциям взять над ним верх.– Когда эта ложь срывается с языка, я испытываю чувство вины.

Персей никогда не был эмоциональным ребенком, но всегда чувствовал все очень глубоко. Отец видел в этом недостаток, слабость, которой в будущем могут воспользоваться враги, и большую часть нашего детства шаг за шагом искоренял в моем брате эту мягкость.

Гермес долго изучает меня, и я ловлю себя на том, что задержала дыхание. Быть может, мы с ней много лет были подругами, но именно сейчас мы почти на равных: она – одна из Тринадцати, и я тоже претендую на титул. Она заканчивает плести косичку и откидывается на спинку дивана.

–Ты в этом уверена?

–Передай, пожалуйста, моему брату, что я понимаю его просьбу, но доведу дело до конца.

–Передам.– Гермес хлопает Диониса по груди.– Нам пора, любимый.

Он открывает глаза и, моргая, смотрит на меня.

–Привет, Елена. Ты когда сюда пришла?

–Привет.– Я устало улыбаюсь.– Хорошо спалось?

–Как всегда.– Он садится и потягивается. С маленькими косичками в волосах он похож на перепуганную птицу.– Отлично выступила на полосе препятствий. Мы болеем за тебя.

–Спасибо.– Не знаю, что еще сказать. Они мои друзья, но если – когда – я одержу победу в этом состязании, наши отношения должны будут измениться. Я тоже буду одной из Тринадцати. Устало машу рукой.– Останетесь?