Непокорная и обольстительная - Хизер Грэм Страница 32

Джереми напряженно молчал, уставившись на жену, а та поспешила продолжить свою мысль, опасаясь, что он прервет ее какой-нибудь отвлекающей фразой:

– Это очень похоже на то, как он поступил с ней в Мэриленде…

В этот момент она внезапно умолкла, так как увидела, что он быстро направляется к ней из глубины комнаты. Джереми подхватил ее за локти, приподнял от пола и повернул к себе лицом.

– Послушай, Криста, давай начистоту. Все, что касается твоего брата и Келли, я высказал еще тогда, когда они поженились, но если тебе угодно, любовь моя, я могу повторить еще раз. Когда я встретил его впервые, у меня не было к нему абсолютно никакой неприязни. Я был твёрдо уверен в том, что он искренне любит мою сестру, а она так же глубоко и искренне любит его. Если хочешь знать, мы, янки, воспитанные в сельской местности Мэриленда, тоже имеем некоторые представления об этике. К твоему сведению, я никогда не переносил на тебя то раздражение, которое, несомненно, испытывал по отношению к Дэниелу.

– В таком случае…

– Нет-нет, выслушай меня до конца. Ты уже все сказала, а теперь моя очередь. Все наши проблемы касаются только нас с тобой, Криста, и больше никого.

– Понятно, – холодно подытожила она и попыталась высвободить свои руки, которые он продолжал крепко удерживать. – Значит, вся твоя злоба направлена исключительно против меня?

– Ты сама в этом виновата! – грустно заключил он и понуро опустил голову.

Криста немного помолчала, а потом медленно повернулась, чтобы уйти, но в этот момент Джереми снова схватил ее за плечи и резко повернул к себе.

– И именно поэтому ты поедешь со мной на Запад! – почти закричал он, позабыв о своем прежнем намерении придерживаться хорошего тона.

Сейчас он сделает то, что очень хотел сделать с момента их первой встречи. Он погрузил пальцы в ее роскошные волосы, притянул ее голову к себе и жадно впился в ее пухлые губы. Он целовал ее страстно, грубо, ничуть не заботясь о том, нравится ей это или нет. Это был поцелуй сильного мужчины, вознамерившегося любой ценой получить все, что ему причитается по праву сильного. Странное заключалось в том, что она не протестовала. То ли он застиг ее врасплох, то ли он так сильно прижал ее к себе, что у нее просто не хватило сил для сопротивления.

Джереми продолжал осыпать ее поцелуями, а потом, поддавшись мощному инстинкту, он осторожно опустился на мех перед камином, увлекая ее за собой. Откровенно говоря, у него не было никаких намерений уложить на пол свою жену в этом летнем домике, но столь долгое воздержание подсказало правильный выбор.

Ее полные губы были слегка приоткрыты, и Джереми расценил это как готовность уступить его натиску. Возможно, она не так уж и хотела близости с ним, но в то же самое время не предпринимала никаких попыток оттолкнуть его от себя или вырваться из его цепких объятий. После длинной череды поцелуев, Криста обмякла, а ее дыхание заметно участилось.

Криста лежала смирно на ковре и лишь слегка покачивала головой, отчего ее густые волосы рассыпались вокруг, как черно-синий бисер. Джереми наклонился над ней и пристально посмотрел на ее черные и длинные ресницы, подрагивающие от неожиданности и бессилия. А когда он накрыл рукой ее полную грудь, выпирающую под тонкой тканью платья, она густо покраснела, еще быстрее захлопала ресницами, а потом и вовсе закрыла глаза. Джереми понял, что получил разрешение на более решительные действия и тут же запустил руку под платье. Черт бы их побрал, этих женщин! Почему они надевают на себя так много всяких тряпок? Его руки стали ласкать густые волосы в заветном треугольнике, и каждое движение доводило ее до исступления. Она тихо стонала, подрагивая всем телом. Когда напряжение достигло максимальной точки, он быстро стянул с себя брюки и все остальное. Какое-то внутреннее чутье подсказывало ему, что она еще не привыкла к подобным играм, хотя и не может уже сопротивляться призывам истосковавшейся плоти. Он продолжал ласкать ее чувственные участки тела и с огромным наслаждением следил за ее реакцией. Она глубоко вздохнула, когда он прикоснулся к ней своей возбужденной мужской плотью. Джереми уже с большим трудом сдерживал себя, стараясь довести жену до того предела, за которым уже не действуют доводы разума. Она отвечала ему взаимностью и, крепко вцепившись пальцами в его мускулистые плечи, подталкивала к дальнейшим действиям. Он ожидал, что она вздрогнет, закричит, начнет отталкивать его от себя, но ничего подобного не произошло. Напротив, она продолжала тихо подрагивать и слегка подыгрывать его движениям.

Сердце гулко стучало в его груди, а перед глазами поплыли темные круги, от которых мир затуманился и стал проваливаться в какую-то бездонную пропасть. Его тело наполнилось удивительной теплотой, и казалось, вот-вот потеряет свою физическую сущность. Звериная жажда близости с Кристой, которая преследовала его с того самого момента, когда он оставил ее после первой брачной ночи, неудержимо прорывалась наружу, подчиняя своей воле все его действия, все его помыслы. Он погружался в нее все глубже и глубже…

Криста часто дышала и поминутно вздрагивала, стыдливо прикрыв глаза. Несмотря на такое возбуждение, она все еще пыталась сдвинуть колени и поправить рукой задранный подол платья. Джереми прикусил губу. Вот она пытается прикрыть свои оголившиеся ноги, и даже подобная попытка возбуждает его больше, чем что бы то ни было.

Джереми подумал, что Дженни в таком случае просто посмотрела бы на себя и весело захихикала, что было вполне естественной реакцией для любой нормальной женщины. Но Криста Камерон была сделана из другого теста и всегда вела себя не так, как другие. Почему же она по-прежнему отвергает его?

Может быть, только потому, что когда-то уже была влюблена и испытывает некоторое чувство неловкости? Но ведь она не была женой своего возлюбленного и, судя по всему, понятия не имеет, что означает супружеская любовь.

Джереми медленно поднялся на ноги и натянул брюки. Затем он подошел к окну и посмотрел на темную воду реки.

– Я сожалею, – произнес он через некоторое время, не поворачиваясь к ней.

Эти слова дались ему с большим трудом, но он понимал, что должен был произнести их.

Криста привстала на коврике, поправила спадающие на глаза волосы и ничего не ответила. По всему было видно, что она пытается овладеть собой и сохранить столь болезненно дорогое для нее чувство собственного достоинства.

– Ну что ж, этого следовало ожидать, – осуждающе проронила она, расправляя плечи.

Не выдержав такого зрелища, он мгновенно оказался рядом с ней, но не стал обнимать жену и уж тем более приставать к ней.

Он просто распластался рядом с ней и пристально посмотрел в глаза:

– Ну ладно, пусть будет так! Я ни о чем не сожалею! Да и о чем, собственно, сожалеть? Ты – моя жена, и мы делали то, что всегда делают женатые люди.

– Честно говоря, – вдруг возразила она, – все женатые люди, прежде всего, уважают друг друга и свои собственные чувства. – При этом Криста гордо вскинула голову и поправила рукой волосы. – Они никогда не совокупляются, как какие-нибудь…