Без памяти - Татьяна Гутиеррес Страница 32

Феррари свернула с трассы на узкую дорогу с односторонним движением. По обе ее стороны были плотно насажаны деревья, с которых гроздями свисали мелкие яркие цветы: от насыщенной фуксии до сиреневого. Иногда они переплетались и вместе образовывали радужный торнадо. Варя опустила окно, тем более, что с откинутой крышей смысла в нем было мало. Вскоре перед ними показался высокий каменный забор с чугунной оградой, полностью увитой виноградом.

– Сейчас, открою ворота.

Лео приподнялся на сиденье, и покопавшись в кармане, выудил ключ. Ворота ожили и откатились в разные стороны, словно зев гигантского чудовища, приглашающего их к себе в пасть.

– Не надо заезжать, я справлюсь. Только покажи мне где и что – и я не буду больше тебя задерживать.

– Где и что? Ты думаешь, я тут знаю все?

– Ну, конечно, ты же брат Флор.

–Нет, это Майа бывает здесь время от времени, вы с ней договорились, что она может ждесь жить, когда приезжает в Буэнос –Айрес. Но только когда тебя нет дома. Но, учитывая, что последние два месяца ты работала на проекте в Москве, здесь она бывала частенько. В отличие от меня – я был всего пару раз, да и то, только на пороге. – Он бросил острый взгляд на Флор. Что у нее в голове? Но ее лицо не выражало ничего, кроме интереса.

– Значит, ты не был у своей сестры дома?

Лео покачал головой.

– Давай вместе посмотрим?

Глаза Вари по-хулигански загорелись.

– Как-нибудь в другой раз. Если Флор не хотела впускать меня в свой дом, я, так уж и быть, буду уважать ее чувства.

– Похвально. Но мне почему-то страшновато туда заходить. Я вообще по натуре трусиха. Так что, будь добр, проводи меня. Ну, пожалуйста…

Лицо Лео оживилось от солнечной улыбки, и он жестом пригласил Варю пройти вперед.

Большие стеклянные двери с витой решеткой отворились, и они молча зашли в дом.

Белая плитка на полу сверкала чистотой, и Варя скинула босоножки.

– Куда? А ботинки? – Остановила она Лео, который с без зазрения совести оставлял полосатые следы подошвами замшевых туфель. – Раз уж мы в чужом доме, хотя бы гадить давай не будем?

Лео хотел было возразить, но решил, что будет проще снять ботинки.

Варя почти бегом поднялась по лестнице наверх. Она чувствовала себя воровкой, проникшей в дом хозяев, которые уехали далеко и надолго. Дом, к Вариному разочарованию, был совершенно обычный и какой-то безликий. Несмотря на гигантский внешний размер, он вмещал в себя не так уж много: две спальни, гостиную, прихожую и кухню. Мебели было по минимуму и почти вся она была белого цвета. Никаких сувениров, милых сердцу хозяйки вещиц, никаких фотографий в рамках – ничего.

– Такое ощущение, что я попала в гостиницу. Лео, а что, Флор недавно сюда заехала?

– Недавно? Пару лет назад. Сразу после смерти маминой сестры, у которой она жила в Мадриде. Она оставила ей достаточно денег, чтобы купить дом, и даже больше. Мелисса любила тебя, как свою дочь. Мы все думали, что ты там останешься. У тебя там были друзья. – Он пожал плечами. – А ты вернулась сюда, устроилась на работу в рекламное агентство, хотя честно, мы все сходились во мнении, что у тебя фантазия совсем не работает. Как ты там продержалась два года – не известно. А может, мы просто не знали Флоренс Басетти?

– Лео, я не знаю уже как кричать об этом – я не она. Ты сейчас не про меня говоришь.

–Может, и так. Но мне так проще. Флор, ты прости. Я много думал об этом, но не могу принять то, что ты говоришь.

– И ты считаешь, я все придумала?

– Я думаю, да. Но не специально. Я вижу, что ты веришь в то, что говоришь. Я вижу, как ты изменилась. Но, может, тебя что-то шокировало? Ты что-то увидела или сделала…

– Значит, ты думаешь, я убила кого-то и решила притвориться будто в меня переселилась душа?

Лео помотал головой и нерешительно пожал плечами.

– А ты бы поверила во все это?

– Лео, я разговариваю на русском языке. И ты это слышал. Я, к сжалению, не пользовалась соцсетями, иначе доказала бы тебе, что Варя Сладковская – не плод моего больного воображения. Я… А хочешь, я нарисую что-нибудь? Флор, я надеюсь, не была художником?

– Не знаю. Это слишком ненадежное доказательство.

– Подожди. Я найду бумагу и карандаш, и ты сам все увидишь.

Варя подошла к столу, на котором стоял компьютер, и вполне предсказуемо нашла на нем лист бумаги и карандаш.

– Заказывай. Что нарисовать?

– Я не знаю… Меня.

–Отлично. Тогда сядь вот сюда, – Она взяла его за руку и посадила на стул, отметив про себя насколько теплые у него ладони. – И не двигайся.

Варя всматривалась в его лицо, с четкими линиями и удивительного небесного цвета глаза, и легким движением руки очертила овал. Наметив линии бровей, носа и губ, Варя нахмурилась и зарезала на стуле.

– Ластик. Мне нужен ластик. Посмотри на столе – нет?

– Ладно, не надо.

Она чиркала на листе бумаги, сначала осторожно, потом все яростнее и яростнее, пока не порвала бумагу и с силой не бросила карандаш в стену.

– Лео, я не могу тебя нарисовать. Не могу! У меня выходят детские каракули. Ерунда какая! Что со мной? Я умею рисовать портреты, они всегда у меня получались отлично. Но не сейчас.

–Флор…Я, пожалуй, пойду. Ты тут успокойся, приготовь что-нибудь. Вокруг нет никого, видимо, репортерам твоя история не показалась мировой сенсацией, иначе давно бы уже разнюхали твой адрес. Так что будь спокойна, тебя тут никто не тронет.

– Ладно. Спасибо, что побыл со мной.

Лео встал со стула и отправился вниз. Но почти у дверей Флор его остановила, положив руку на плечо.

– Ты не веришь мне? Я правда умею рисовать. Я – Варя. Прошу тебя, зови меня Варей…

– Прости, но я не могу. – Лео отвел взгляд в сторону. – Не могу пересилить себя. Я, конечно, многое не могу объяснить, но, думаю, что профессиональная помощь тебе необходима в любом случае.

– Значит, ты мне не веришь? А как же расспросы о моей жизни? Как же твои комментарии, рассказы? Зачем рассказывать мне то, что я и так знаю, а, Лео?

– Прости, но ты не можешь требовать от меня, чтобы я поверил тебе. То, что ты утверждаешь – абсурд. И я уверен, ему есть объяснение. Разумное объяснение.