Папа, спаси меня - Ника Янг Страница 32

Я специально сбавляю газ, чтобы успокоиться, чтобы не сорваться на Малую, чтобы не испугать ребёнка, но стоит притормозить у нужного подъезда, и меня снова начинает колотить. Ярость клокочет в жилах, заставляет совершить необдуманный поступок, о котором я обязательно пожалею впоследствии. И я снова и снова пытаюсь успокоиться, унять сердце, которое долбится в груди с такой силой, что легко могло бы проломить дыру.

Приближаюсь к двери и звоню в домофон. Знаю, что уже поздно, что она легла спать, скорее всего, но мне важно разобраться прямо сейчас. Я не хочу, чтобы эта пьяная тварь вернулась домой и навредила им. Я хочу забрать их от него. Спрятать своё сокровище подальше от лап Седого.

Это не его сын. Всё, что мне нужно знать, чтобы бороться.

Даже если не мой…

Это. Не. Его. Сын.

Хотя… Как он может быть не моим? Не может такого быть. Он мой. Мой!

— Егор спит, Жень, заходи потише! — шепчет Малая в трубку, думая, что это её муженёк явился.

Но нет, милая! Ты не угадала! Это не он! Это я! Твоё проклятие!

Я вызываю лифт и жду. Жду, когда он, наконец, приедет, несколько раз порываясь побежать по лестнице. Однако створки раскрываются, и я принимаюсь отчаянно жать на нужные кнопки в предвкушении этой томительной встречи.

Дверь в квартиру приоткрыта. Я вхожу и вижу побледневшую Малую. Одетая в ночную рубашку и тонкий халатик, она принимается хлопать глазами, смотрит на меня, прикрывая рот ладошкой.

— Кирилл, что ты здесь делаешь? — спрашивает она дрожащим голосом, а я смотрю в её глаза и ищу в них ответы на ещё не озвученные вопросы.

— Где мой сын? — спрашиваю у неё, слыша, как чётко отбивается каждое слово в собственной башке.

— Что? — глаза Малой становятся ещё больше, распахиваются шире. Она мотает головой, поджимает губы, снова мотает.

— Ты прекрасно слышала мой вопрос, Тоня! Собирай вещи моего сына, потому что я забираю его… С тобой или без тебя!

— Ты, вероятно, пьян… Это не твой сын! Это сын… — её голос начинает дрожать, а я смотрю в глаза, которые никогда не умели врать. — Же… Женин.

— Правда? Сколько ты ещё можешь мне врать? Я не дурак, Малая! Я всё уже знаю! Хватит! Хватит оправдываться! Слышишь?

Резко прижимаю её к стене, чувствуя, как ударяется её маленькое сердечко в груди. Малая молотит меня кулачками по плечам, пытается вырваться, но я крепче прижимаю её к себе, даю возможность выплеснуть всю свою ярость. Она всхлипывает, сыплет мне на голову все проклятия, которые приходят ей в головушку, а я лишь стискиваю зубы и жду. Жду, когда она выговорится, когда устанет махать руками и успокоится. Руки Малой медленно скользят вниз и опадают плетьми по обе стороны тела, когда она понимает, что все попытки бесполезны.

— Сейчас Седой в клубе, развлекается с очередной девчонкой модельной внешности, которая в разы моложе тебя!

Во взгляде Малой появляется ужас. Неужели она наивно верила, что муженёк будет соблюдать целибат? Я смеюсь в голос, но замолкаю, не желая разбудить ребёнка.

— Ты не знала, что он изменяет тебе? Святая наивность… Собирай вещи, Тоня, потому что иначе я заберу пацана, и ты останешься одна! А я имею право это сделать после твой лжи!

— Кирилл, ты многого не знаешь! — вздыхает Малая.

— Ты права! Я многого не знаю! И ты должна сказать спасибо за то, что я ещё предлагаю тебе выбор. Потому что только богу известно, что творилось в моей голове, когда я узнал, что сын мой!

— Откуда?

— Инстинкт! — рычу я и отпускаю её.

Понимаю, что мне неприятно прикасаться к ней. Я ненавижу её ещё сильнее за то, что скрыла от меня ребёнка, воспитывала с этой тварью. Она украла у меня право стать отцом, и когда пацану станет лучше… Возможно, я заберу его и уеду. Подальше от неё.

— Я не поеду с тобой никуда. Я останусь с мужем. Если ты хочешь общаться с сыном…

Ярость закипает в жилах. Я снова не могу бороться с собой и прижимаю Малую к стене, схватив её за плечи. Серьёзно? Она узнала о том, что муженёк гуляет от неё, но готова остаться с ним? И оставить с ним моего сына? Вспоминаю его пьяную рожу и кривлю губы.

— У тебя нет выбора!

Она негромко всхлипывает, и я вижу в её взгляде жгучую ненависть.

Что же я такого сделал тебе, Малая, что ты в мгновение перечеркнула то хорошее, что связывало нас? Я обязательно докопаюсь до сути, и если Седой приложил к этому свою грязную лапу, я его убью.

— Собирайся! Если не хочешь, чтобы я раскатал твоего муженька, когда он пьяный заявится обратно, а я могу это сделать!

— Сволочь! Какая же ты сволочь! — шипит Малая, отталкивая меня от себя.

— Я знаю, милая, ты не открыла для меня Америку! — ухмыляюсь я и прислоняюсь спиной к стене, заглядывая через небольшую щель в комнату сына.

Сердце с силой ударяется о рёбра.

У меня есть сын.

И ради него я сделаю всё.

Я вырву его из лап смерти и выращу настоящим мужиком.

Я никому не позволю издеваться над ним!

Никому…

И я убью Седого, если попытается вернуть их.

Мокрого места от него не оставлю!

Малая идёт в комнату, хватает сумку и принимается скидывать в неё вещи трясущимися руками. Я внимательно наблюдаю за ней, чтобы в её головушку случайно не забралась мысль вызвать ментов или не нажаловаться своему папочке.

— Я помогу тебе! Стану поддержкой! Мы вместе вытащим пацана с того света и подарим ему жизнь, Малая! — зачем-то произношу я, и она медленно поднимает голову.