Золотые цикады сбрасывают кожу - Анатолий Стрикунов Страница 31

– Да-да, на основе устной… – искательно заглянул в маленькие бегающие глаза Гордый Орел.

– Чего ж нельзя. Можно решить и этот вопрос, – старушенция зачем-то огляделась по сторонам, и молодой воин, не понимая отчего, похолодел. – Только ты меня трахнуть должен. Я ведь кто? Злая волшебница. Ты меня трахни, а я твое любое желание исполню. Вот такой расклад получается, – волшебница оперлась на клюку и снова огляделась.

Кругом стоял лес. Мычали бизоны. Летели клином журавли. Гордый Орел тоскливо сжимал пеньковую веревку.

Ударил порыв ветра, и старуха увидела, как шевельнулись губы юноши:

– Согласен, – мрачно объявил Гордый Орел.

Юрий остановился и внимательно посмотрел в глаза Ларисы, девушка слушала внимательно, «сага» захватила студентку.

– Ну, дальше? – поторопила Лариса рассказчика.

Абрикосов развел руками:

– Дальше все было, как учили – …она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним. Но любому чувству, как известно, даже очень сильному, рано или поздно приходит конец.

Гордый Орел поднялся, помог встать своей партнерше, или «возлюбленной» – называйте злую волшебницу как угодно – о литературных вкусах не спорят, и потребовал обещанное.

Сделал это очень тактично – не грубо наехал:

– Давай счастье, старая! Нет. Юноша деликатно отряхивал платье старушенции от веточек и листиков, приговаривая:

– Боже мой, как я рад, как же буду я счастлив, бабулечка, из какой вы сказки?!

Старуха поняла намек, выпрямилась, насколько она могла выпрямиться, и, поглядев на улыбающегося Гордого Орла, прошамкала:

– И-и-ы-ы-ы, милай! В сказки верят только дети.

Несколько мгновений юноша глядел, как капает желтоватая слюна с верхнего левого клыка старушенции.

Затем дама исчезла. Шумел лес. Занималась заря. Любопытно, что после случившегося, Гордый Орел не стал вешаться, – устало закончил Абрикосов.

Юрий как-то сразу погрустнел и молча шел, равнодушно глядя перед собой.

Лариса увидела таксофон и еще раз попробовала дозвониться маме. Все время слышались короткие гудки.

Они вошли в парк, и Лариса остановилась, заметив желтые цветы. Присела возле них:

– Когда была маленькой, мне сказали, что на куриную слепоту смотреть нельзя. А то глаза болеть будут. Или можно ослепнуть, я так поверила, что однажды посмотрела, и глаза стали болеть, и даже сейчас глаза не очень хорошие.

Юрий ничего не ответил, и они пошли дальше, к набережной.

Как это ни странно, история о злой волшебнице привела Ларису в умиротворенное настроение, и девушка неожиданно предложила:

– Слушай, а ты не думаешь учить английский? Хочешь, я тебя учить буду?

Абрикосов с интересом наблюдал за молниеносной сменой настроения своей спутницы.

– Поехали ко мне. Я возьму учебник, и пойдем куда-нибудь на скамейку. Прямо сейчас! – горячо убеждала она.

Когда Лариса начинала говорить, то напоминала небольшой проснувшийся вулкан.

– Может, сначала пройдем через парк? – попросил Юрий. – И потом, позволь, я немного подумаю. Лестно получать уроки английского из столь прелестных уст, «Ваш нежный рот – сплошное целованье».

Абрикосов шутливо взял девушку под руку, но она высвободилась и вскочила на парапет. Лариса любила, гуляя с лицами мужского пола, находиться «на высоте» буквально.

Абрикосов последовал примеру спутницы.

Так парочка дефилировала довольно долго, иногда Лариса оборачивалась и взглядом требовала ответ.

Юрий также взглядом говорил: «Нет».

Шли, шли, а потом из аллеи выбежала компания реликтовых спортсменов, три бабульки и старичок.

А потом Юрий почему-то оказался в речке.

– Сам ты, дедушка, дурак! – раздался тоненький голосок над ухом, и Лариса, повернув голову, увидела рядом с собой двух маленьких девчушек с одинаковыми аккуратно стрижеными головками, в бархатных костюмчиках сказочных эльфов. Белый отложной воротник, белые гольфы и маленькая шляпка с красочным пером.

Лысый толстяк с красным лицом и бладхаундом на поводке, одетый в светло-салатовый, военного образца френч готов был разрыдаться от возмущения.

Он воздел кулаки к небу и негодующе потряс ими. Две золотые звезды Героя Социалистического Труда на груди толстяка засверкали как елочные украшения:

– Я не позволю тебе, соплячка, называть вождя революции «Рыжее чучело!».

Лариса не на шутку встревожилась: казалось, мужчину вот-вот хватит инфаркт.

Девчушки же, наоборот, выглядели совершенно спокойными:

– Мама всегда повторяет: «Даже земля не хочет принимать это рыжее чучело». Правда, Лиля? – обратилась за помощью к своей светленькой сестренке темноволосая девочка.

– Юля никогда не врет, – подтвердила та. – Дедушка, мама действительно постоянно говорит о том, что мы поклоняемся мертвецу, «рыжему чучелу, которое отказывается принимать земля».

– Она мне не дочь! – рявкнул владелец бладхаунда и потащил несчастное четвероногое навстречу приближавшейся электричке. Девочки, взявшись за руки, побежали вслед.

Почему Юрий оказался в реке? Я ведь парню нравлюсь. Непонятно. Вообще, многое непонятно. Лариса привыкла, что все знакомые мужчины стараются побыстрей раздеть ее, а этот совсем не торопится. Странно.