Милая Бренда - Пенелопа Уолш Страница 31

Филипп помолчал минуту, а потом серьезно спросил:

— Ты не рассердишься и не передумаешь?

— Почему я должна рассердиться?

— Обещаешь?

— Да.

Филипп достал бумажник, извлек из него письмо и подал мне. Мои щеки вспыхнули. Это оказалось мое последнее письмо к маме, из-за которого я столько страдала. Оно было запечатано.

— Откуда это у тебя? — Голос мне не повиновался.

Филипп взял меня за руку, и я почувствовала, как лед в моем сердце медленно тает.

— Твоя мама не прочла его.

В этот момент я словно очнулась от кошмарного сна, полного страха и боли, и увидела вокруг себя цветущую сирень и апрельское солнце.

— Филипп, ты уверен?

— Абсолютно, любимая.

— Да, Филипп, я тебе верю. Но откуда тебе все это известно? Расскажи мне скорее. Я чувствую такую легкость, что могу улететь, как чайка, если ты не обнимешь меня еще крепче. Ты действительно был знаком с мамой и Полом?

Филипп кивнул:

— Я знал мистера Хейстингза еще в детстве. Богатый человек всегда привлекает внимание. Встретились мы с ним, когда я учился в медицинском колледже, и я сказал, что если он когда-нибудь пожелает продать коттедж, то пусть обращается ко мне. Тогда он только посмеялся, но все равно записал мой адрес. Я сдал экзамены и должен был проходить практику в Ригби, когда он снова обратился ко мне и спросил, интересует ли меня его предложение насчет коттеджа. Ему были нужны деньги. Я дал Каммерсонам три месяца, чтобы они могли подыскать себе новое место, а сам тем временем отправился со своей семьей в Швейцарию. Там я познакомился с твоей матерью и поэтому остался на несколько дней, после того как мои родители улетели на родину…

Я почувствовала, как по его телу пробежала дрожь.

— Что такое, Филипп? Расскажи мне.

Он улыбнулся виноватой улыбкой:

— Пожалуй, мне лучше облегчить душу. Бренда, я тоже должен был лететь тем рейсом.

— Филипп, нет!

— Мне повезло: у меня сломалась машина, и я опоздал в аэропорт.

— Слава богу!

— Я вернулся в отель, и тут как раз принесли твое письмо. Честное слово, Бренда, я совершенно позабыл о нем до того дня в Хоксли. После того как ты вернулась в больницу, я сразу же принялся искать его среди своих вещей. Это меня пригласили в Уэст-Уиндоуз на прошлую Троицу. Я собирался взять письмо с собой, но неожиданно заболел. Так мы впервые встретились, Бренда, в больнице колледжа святой Анны.

В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь плеском волн и криками чаек.

— Значит, тебя пригласили в Уэст-Уиндоуз?

Филипп ухмыльнулся:

— Я и был тем интересным молодым холостяком, в которого, по словам Хелен, ты должна была влюбиться. Милая, не плачь. Потом она рассказала мне о своем письме, говорила, что раскаивается. Она знала, что ты рассердишься, боялась, что я тоже рассержусь, но надеялась, что это не помешает мне смотреть на тебя без предубеждения.

— И это не помешало?

Филипп откинул назад голову и рассмеялся:

— Бренда, твоя мать так тебя расхваливала! Наверное, все матери считают, что их любимое чадо лучшее на свете. Я ей не сказал, но с самого начала подумал, будто Джейн — дочь Хелен. Потом я понял, что ошибся.

— Не пытайся меня обмануть, Филипп! Неужели ты хочешь заставить меня поверить в то, что ты видел Джейн и все равно предпочел плюшевого мишку красивой кукле?

— Я всегда любил плюшевых мишек.

Филипп поцеловал меня, и я ощутила неземное блаженство, но где-то в глубине души осталась капелька грусти. Я была рада этому. Даже ягоды крыжовника должны быть чуть-чуть терпкими на вкус.

КОНЕЦ