Сладкие объятия - Розамунда Пилчер Страница 31

Их корзины наполнили бакалеей, бутылками вина, хлебом, фруктами и оставили, чтобы Томеу отвез их в «Каза Барко» на велосипеде. Пепе угостил Джорджа коньяком, а потом он и Селина направились в отель «Кала-Фуэрте» повидаться с Рудольфо. Они сели за стойку, и Рудольфо приготовил им кофе, и они сообщили ему, что отправили телеграмму в Англию насчет денег и что очень скоро, буквально на днях, они смогут вернуть ему долг, но Рудольфо только засмеялся и сказал, что его не волнует, сколько ему придется ждать, и Джордж выпил еще коньяку, а потом они попрощались и пошли домой.

Вернувшись в «Каза Барко», Джордж раскопал учебник испанской грамматики, который помог ему преодолеть сложности в изучении нового языка, и дал его Селине.

Она сказала:

— Я начну прямо сейчас.

— Ладно, но прежде, чем вы начнете, я собираюсь на «Эклипс». Хотите поехать со мной?

— А вы собираетесь пойти на ней под парусом?

— Пойти под парусом? Это, знаете ли, не Фринтон. — Он смешно заговорил на кокни. — Разочек вкруг острова за полкроны.

— Я просто подумала, что, может, вы поплывете на ней, — тихо произнесла Селина.

— Да нет. — Он смягчился. — Но мне рано или поздно нужно ставить новый мотор, так почему бы не сегодня. Вы можете поплавать, если хотите, но предупреждаю, что вода холодная.

— А можно, я возьму учебник с собой?

— Берите все, что хотите. Мы можем устроить пикник.

— Пикник!

— Я уверен, Хуанита положит какую-нибудь еду в корзину. Не совсем продукты от «Фортнам энд Мейсон» ^[19]…

— Ах, попросите ее. Тогда нам не придется возвращаться сюда на обед.

Через полчаса они забирались в шлюпку. Селина сидела на корме, коробка с мотором стояла между ее ног. Она взяла учебник и словарь, а еще полотенце на случай, если захочет искупаться. Корзина для пикника стояла на дне шлюпки, Джордж греб. Пока они спускались по слипам, Хуанита стояла на террасе и махала им тряпкой для стирания пыли, как будто навсегда с ними прощаясь, а Перл ходила взад-вперед вдоль края воды и жалобно мяукала, потому что тоже хотела поплыть с ними.

— А почему нельзя ее взять? — хотела знать Селина.

— Ей сразу расхочется, как только она туда попадет. Большое количество воды на нее плохо действует.

Селина свесила руку и уставилась вниз на колышущиеся зеленые водоросли.

— Как трава, правда? Или лес, качающийся от ветра. — Вода была очень холодной. Она вынула руку из воды и обернулась, чтобы посмотреть на «Каза Барко», очарованная тем, как он смотрелся отсюда. — Он совершенно не похож на другие дома.

— Это был эллинг, помещение для лодок. Barco — это лодка.

— И это был эллинг, когда вы здесь поселились?

Джордж опустил весла, отдыхая.

— Как секретарь-организатор Клуба поклонников Джорджа Дайера, вы, кажется, потрясающе невнимательно читали мою книгу. Или вообще не читали?

— Нет, читала, но я выискивала только то, что касалось вас, потому что думала, что вы, возможно, мой отец. И конечно же о вас почти ничего не было. Все о деревне, и бухте, и «Эклипс», и всем таком.

Джордж снова начал грести.

— Первый раз я увидел Кала-Фуэрте с моря. Я приплыл из Марселя, один, потому что не смог подобрать команду, и я проделал адскую работу, чтобы найти это место. Я выключил двигатель «Эклипс» и отдал якорь в нескольких футах от того места, где она сейчас находится.

— Вы тогда думали, что останетесь и поселитесь здесь, что здесь будет ваш дом?

— Не знаю, что я думал. Я тогда слишком устал, чтобы думать. Но помню, как хорошо пахло соснами рано утром.

Они подплыли под корпус «Эклипс», Джордж встал и взялся за привальный брус и, держась за фалинь, взобрался на корму и привязал шлюпку, а потом вернулся помочь Селине разгрузиться. Она передала ему полотенце, свою книгу, корзину для пикника, а затем залезла на яхту сама, пока Джордж вернулся в шлюпку, чтобы забрать тяжелую коробку с мотором.

Брезент, ранее покрывавший кубрик, все еще лежал на крыше капитанского мостика, где его оставил Джордж, и, высохнув, весь сморщился. Селина спустилась в кубрик, поставила корзину с продуктами на одно из сидений и оглянулась вокруг со смущенным восхищением человека, никогда не бывавшего на маленькой яхте.

Она сказала:

— Она кажется ужасно маленькой.

— А чего вы ждали? «Квин Мэри»? — Джордж свалил мотор на пол кубрика, опустился на корточки и стал запихивать его — от греха подальше — под одно из дощатых сидений.

— Нет, конечно нет.

Он встал:

— Пошли, я вам все покажу.

Ступени из главного люка вели на камбуз, часть которого была приспособлена в качестве навигационного стола с широкими ящиками, чтобы могли поместиться схемы. За камбузом размещалась каюта с двумя койками, между которыми стоял складной столик. Селина спросила, не здесь ли Джордж спал, и когда Джордж ответил, что здесь, она заметила, что в нем все шесть футов, тогда как длина коек — не больше четырех с половиной. Джордж, с видом фокусника, показал ей, как койки раздвигаются по краям.

— А, понятно. Значит, вы спите, положив ноги в дыру?

— Так и задумано. И, кстати, очень удобно.

На полках стояла уйма книг, которые удерживались подпорками-фиксаторами. Подушки на койках были синего и красного цвета. Керосиновая лампа раскачивалась на шарнире. На стенах висело несколько фотографий «Эклипс» под парусами с развевающимися полосками спинакера ^[20], а открытая крышка рундука позволяла увидеть лежавшие в нем желтые дождевики. Джордж шел впереди, обходя выкрашенную в белый цвет мачту, а Селина следовала за ним; в крошечном концевом отсеке находился туалет и ящики, где хранились якорные цепи и паруса.

Она снова сказала:

— Она кажется такой маленькой. Не могу представить, как можно жить в такой тесноте.

— Привыкаешь. А когда идешь на яхте в одиночку, то живешь в кубрике. Камбуз потому так удобен, что можно просто протянуть руку и взять, что тебе нужно, не вставая с места. Ну, пошли назад.

Селина пошла впереди, а он задержался сзади, чтобы вывинтить болты и распахнуть иллюминаторы. На камбузе она через люк достала корзину с продуктами и поставила ее внутрь, убрав с солнца. В корзине была узкогорлая бутылка с вином, которая, к сожалению, успела нагреться, но когда она сказала об этом Джорджу, он достал кусок шпагата, обвязал его вокруг горлышка бутылки и свесил ее за борт. Потом он опять спустился вниз и вернулся, неся один из матрасов из пенорезины, которые лежали на койке в каюте.