Чувственное приключение - Ширли Джамп Страница 31

Наконец рыдания Кейт утихли, и, отстранившись от Броди, она произнесла:

– Неужели вы не поняли, Броди? Мой брат попрощался со мной и сказал, что любит меня, через вас.

Возможно. Но все ли он сделал для того, чтобы должным образом передать последнее послание Эндрю?

– Я очень старался, я не мог подвести Эндрю во второй раз. Но я оказался не очень хорошим посредником. Я должен был… – Броди поднял руки вверх, – сделать больше.

– Недавно вы сами мне сказали, что иногда человек делает все, что может, и принимает тот факт, что больше было сделать нельзя. Помните?

Броди прислушался к доносящимся из ресторана звукам оркестра. Его брат празднует начало новой жизни, а они здесь обсуждают страшную потерю, пытаясь понять, как и куда им двигаться дальше.

– Я врач. Я должен лечить людей. Я давал клятву Гиппократа, основной постулат которой «не навреди». А я навредил, пытаясь спасти человеческую жизнь, не имея надлежащих лекарств и оборудования. Я навредил, не дав ему возможности попрощаться с близкими. – Броди горестно вздохнул. – Я очень старался, но у меня ничего не вышло. Наверное, я себя переоценил. Не такой уж я хороший врач.

– Можно я у вас кое-что спрошу? – Кейт взяла его руку в свою. – Что бы произошло с моим братом, если бы вас не было поблизости, когда разорвалась эта бомба?

– Он бы долго и мучительно умирал, – ужасная, незаслуженная смерть для такого героя, как Эндрю.

– А вы облегчили эту боль, так?

– Да, у нас было достаточно сильных болеутоляющих.

– Я имела в виду, что вы облегчили его боль, разговаривая с ним. Вы помогли ему забыть о том, что с ним происходит. Он не страдал, потому что вы были рядом, – друг, необходимый в трудную минуту. – Кейт крепко сжала его руку в своей. Ее прикосновение пролилось живительным бальзамом на его измученную душу. – Спасибо, что были с ним. Спасибо, что заботились о нем. Спасибо, что облегчили его уход.

Кейт говорила искренне. Она не обвиняла его.

– Он очень беспокоился за вас. Как бы мне хотелось, чтобы он к вам вернулся.

Слезы брызнули у нее из глаз.

– Мне тоже.

– Вам нужно жить дальше, Кейт. Арендуйте то здание, откройте новый магазин. Эндрю очень этого хотел. Он хотел, чтобы вы были счастливы. Когда мы стояли в том магазине в Уэймоте, я по вашим глазам видел, что вы хотите попробовать, но вы спасовали в последний момент. Вы остановились, вместо того, чтобы прыгнуть.

– Риск не моя стихия. Это по части Эндрю. А без него… – Кейт покачала головой. – Я не могу. Дела в «Сладостях от Норы» идут хорошо. Этого достаточно, я не хочу расширяться.

– Потому что вы боитесь неудачи.

– С меня хватит. – Она отвернулась. – Я пришла не за тем, чтобы вы учили меня жить.

– Вы просто решили сбежать, потому что разговор вам неприятен?

– Отнюдь. Это вы, Броди, убегаете, – сказала она, ткнув пальцем в его грудь. – Перестаньте советовать мне изменить жизнь, пока сами не наберетесь смелости изменить свою. – С этими словами Кейт направилась к двери.

Броди понял, что если сейчас позволит ей уйти, то потеряет ее навсегда.

– Кейт, подождите, – окликнул он. Она остановилась в дверях. – Я устал терять. Больше всего на свете я боюсь потерять вас.

– Меня? – удивилась она. – Почему?

– Потому что вы первая женщина, указавшая на мои ошибки и заставившая меня посмотреть им прямо в лицо. Я больше не боюсь рисковать, Кейт. Этот страх не позволял мне совершать то, что делает меня по-настоящему счастливым.

– И что же это?

– Расширение волонтерских миссий, ответы на новые вызовы, улучшение качества жизни здесь, в Ньютоне, но самое главное, – он чуть помедлил, – возможность влюбиться.

– Вы влюбились? – недоверчиво спросила она.

– Давно. – Произнеся эти слова, он вдруг понял, что это чистая правда. – Я думаю, что влюбился в вас еще до нашей первой встречи.

Кейт покачала головой.

– Это невозможно.

– Эндрю рассказывал про вас, как только выдавалась свободная минута. Он говорил о кондитерской, о вашей бабушке, – Броди улыбнулся. – По его словам выходило, что вы мать Тереза и Санта Клаус в одном флаконе.

Кейт наконец-то расхохоталась, и у Броди немного отлегло от сердца.

– Ну не так я уж мила, и не такая уж альтруистка.

– А вот он считал вас именно такой. И чем больше он рассказывал о вас, тем больше я видел вас его глазами. Я видел вас в тех посылках, что вы регулярно присылали, в ваших письмах и открытках, в тех воспоминаниях о вас, которыми Эндрю со мной делился. И я думал: черт побери, на что это похоже, когда кто-то тебя так любит? – Броди взял Кейт за руки. – Я больше месяца не мог зайти к вам в магазин. Я каждый день в обеденный перерыв проходил мимо вашей вывески, так и не решаясь зайти. Отчасти потому, что боялся сказать вам, кто я и зачем пришел, отчасти из-за боязни разочароваться, что вы окажетесь не такой, какой я вас себе представлял.

– Я оправдала ваши ожидания?

– Более чем. Вы оказались намного лучше, чем рассказывал Эндрю, и гораздо красивее.

– Броди…

– Вы ошеломили меня в нашу первую встречу настолько, что я даже не понял, что выбрал для бабушки сладкую корзинку в стиле фаната бейсбола. Все, что я хотел тогда, так это смотреть на вас, говорить с вами, узнать вас ближе, и… – он выдохнул перед решающим моментом, ведь последние годы он пытался закрыться от любви, – сейчас этого хочу. Я хочу быть с вами, Кейт, навсегда.

– Броди, сейчас не время и не место говорить об этом. Я приглашена на свадьбу, и вы тоже…

Броди взял ее лицо обеими руками и посмотрел ей прямо в глаза.

– Давайте рискнем, Кейт.

Ее глаза расширились, а щеки запылали. Она вновь покачала головой.

– Перестаньте верить в невозможное, Броди Маккена, и посмотрите фактам в лицо. Мы не предназначены друг другу. Мы начали со лжи, а на ней ничего нельзя построить, кроме прощания. – С этими словами она ушла. Дверь громко захлопнулась, отдаваясь долгим эхом в аллее.