Королева сплетен в большом городе - Мэг Кэбот Страница 31

К тому времени, как я добралась до ателье месье Анри, я уже ела себя поедом по поводу приглашения на обед Тиффани и ее парня. Я все правильно сделала. День благодарения — семейный праздник, а Тиффани стала мне почти родственницей.

Так сказать, по служебной линии. Конечно, иногда она бывает невыносима, — например, она освободила только один ящик стола и постоянно оставляет повсюду липкие, недоеденные шоколадные батончики. Плюс ко всему она несколько раз стирала наброски моих свадебных платьев на нашем общем компьютере.

Но в то же время она хорошо ко мне относится. Всегда оставляет почитать модные журналы (мне не по карману покупать их самой), делится со мной разными косметическими хитростями — например, сказала, что вазелин увлажняет кожу не хуже дорогих кремов.

Не могу сказать того же самого о мадам Анри. Я имею в виду ее отношение ко мне. Хотя, конечно, она меня терпит.

Но только потому, что я взвалила на себя львиную долю работы ее мужа и он теперь проводит больше времени дома… хотя я совсем не уверена, что ему это нравится.

Сегодня, когда я вошла в ателье, мадам и месье Анри яростно спорили — по-французски, конечно, а Дженифер Харрис с матерью, которые пришли на последнюю примерку, совершенно ничего не понимали.

— Мы должны это сделать, — сердито твердила мадам Анри. — У нас нет другого выхода. Морис своими газетными приложениями отбирает остатки нашего бизнеса. А когда он откроет на нашей улице свое новое ателье, не мне тебе говорить, этим он забьет последний гвоздь в наш гроб!

— Давай подождем, — говорил ей муж. — Все может поправиться. — Заметив меня, он перешел на английский: — А, мадемуазель Элизабет! Ну и что вы об этом думаете?

Он еще спрашивает! Я не могу отвести взгляд от Дженифер Харрис, она только что вышла в своем платье из примерочной и выглядит, как…

Как ангел.

— Обожаю его, — с придыханием произносит Дженифер.

И всем понятно почему. Платье с открытым вырезом в стиле королевы Анны и облегающими, длинными, до самых запястий, кружевными рукавами (с петельками, в которые продеты пальцы, чтобы кружева не морщились), — выглядит фантастически.

Но самым прекрасным в этом помещении была сама Дженифер, она просто сияла от счастья.

И все благодаря моей каторжной работе над ее платьем:

Но это не обсуждается.

— Вы принесли туфли, в которых собираетесь быть на церемонии? — спрашиваю я. Последние отголоски ссоры между мадам и месье Анри забыты, и они оба завороженно смотрят, как я суечусь, поправляя юбку невесты. Я закалываю на поясе еще несколько кружевных складок, гармонирующих с рукавами, и платье приобретает еще больший ренессансный стиль, который как нельзя лучше подходит к лебединой шее и прямым, густым волосам Дженифер.

— Конечно, — отвечает Дженифер, — ведь вы мне об этом напоминали.

Длина подола идеальна — он едва касается пола. Она выглядит как принцесса. Нет, как сказочная принцесса.

— Когда ее сестры это увидят, они меня убьют, — не без удовлетворения говорит миссис Харрис. — Она выглядит гораздо лучше, чем они на своих свадьбах.

— Мам! — Дженифер понимает, что выглядит фантастически, поэтому может проявить великодушие. — Это неправда!

Но то, что она не может оторвать глаз от своего отражения в зеркале, доказывает обратное.

Она в восторге от моей работы. Ну, конечно, месье Анри тоже постарался. Прежде всего он достал кружево.

Я помогаю Дженифер снять платье и упаковываю его в коробку. В это время ее мама подписывает чек на внушительную сумму (хотя она и значительно меньше той, что они потратили бы на новое свадебное платье, даже если бы — бр-р, мороз по коже — оно было от Клинфилда).

Я отдаю Дженифер пакет с инструкцией, как отпаривать складки (повесить платье в ванной и пустить горячую воду).

— Ни в коем случае, — предупреждаю я, — не гладьте его утюгом.

Дженифер настолько потеряла голову, что бросает на ходу короткое «Ладно» и со всех ног бежит из ателье к припаркованной рядом машине.

Ее мама кажется хладнокровнее. Заплатив месье Анри, она подходит ко мне, пожимает мне руку, смотрит в глаза и говорит:

— Спасибо, Лиззи.

— Не за что, миссис Харрис, — смущенно отвечаю я. Очень странно себя чувствуешь, когда получаешь благодарности за то, что тебе так нравится делать и что ты все равно сделала бы, независимо от того, заплатят тебе или нет (как раз тот самый случай). Я опускаю глаза и с удивлением вижу на чеке, который она мне протягивает, сумму с двумя нолями после цифры один.

— О, я не могу этого принять! — начинаю я.

Но миссис Харрис уже выскальзывает за дверь, пообещав, что расскажет о месье Анри всем своим знакомым, имеющим дочерей на выданье.

— Я скажу им, чтобы они держались подальше от этого ужасного Мориса.

Через секунду после того, как она уходит, мадам Анри вновь заводит свою шарманку:

— Если бы дела шли не так плохо, твои сыновья вчера вечером остались бы дома.

— Они и твои сыновья, — напоминает месье Анри.

— Нет, — поправляет его мадам. — Больше нет. Если они и дальше будут шляться по барам, а потом приходить в мою чистенькую квартирку и пакостить в ней, они — твои сыновья. Потому что именно ты не приучил их к дисциплине.

— И что прикажешь делать? — интересуется он. — Я хотел, чтобы у них было то, чего я в юности был лишен!

— У них было достаточно возможностей, — многозначительно замечает мадам Анри. — Настало время выпустить их из гнезда. Пусть узнают, что такое настоящая жизнь, пусть сами начнут зарабатывать.

— Ты знаешь, что это непросто, — говорит месье Анри.

Золотые слова! Я смотрю на стодолларовый чек, который все еще держу в руке. Это первые деньги, которые свалились на меня «с небес» с тех пор, как я переехала в этот город. Здесь все так дорого! Только я получаю зарплату, и она тут же испаряется — нужно платить за квартиру, за еду, за кабельное телевидение (я не могу жить без канала о моде), а те крохи, что остаются, я отдаю за мобильный телефон.

— В общем, знай, — фыркает мадам Анри, — я поменяла замки в нашей квартире. И спрятала ключи здесь.

Кстати, еще отчисления в ГСОПФ (Государственные страховые отчисления в Пенсионный фонд (или, как Тиффани изящно расшифровывает эту аббревиатуру, Гадкие Сволочи Отнимают Последнее — Фу!) сжирают львиную долю моей зарплаты.

— И сколько это мне стоило? — спрашивает месье Анри.

— Сколько бы ни было, оно того стоит, — заявляет мадам Анри. — За то, чтобы держать этих свиней подальше, ничего не жалко. Сам видел, что я нашла в мусорной корзине в нашей спальне. Презерватив! Использованный!

Невозможно слушать все это и делать вид, что не понимаешь. Я не могу сдержать гримасу… особенно когда мадам Анри начинает трясти пластиковым пакетом, содержащим доказательство преступления.