Долгий уик-энд - Вероника Генри Страница 31

Надо встать и идти ко всем. Ник начнет ее искать. Ровно в полночь он захочет поцеловать свою девушку. Какая волшебная могла бы получиться ночь! Они молоды, влюблены… Но целоваться с Ником, изнемогая под тяжестью тайны, Клэр не может.

И прятаться дальше тоже не может.

Она открыла кухонную дверь и вышла в холл. Толпа гостей не сводила глаз с высоких старинных часов. Сейчас… еще чуть-чуть… вот-вот минутная стрелка встанет вертикально и соединится с часовой на отметке «двенадцать». Две секунды, одна. Пробило полночь, и «Мельницу» огласили радостные крики и аплодисменты. Захлопали пробки от шампанского, загудели праздничные свистки, веселый хмельной хор завопил «Старое доброе время»; люди искали среди гостей своих любимых, обнимались; в воздух полетели ленты серпантина и конфетти.

В другом конце холла Клэр увидела Изабель. Хозяйка дома так похудела, что казалась двенадцатилетней девочкой. Но все равно выглядела красавицей. Блестящее серебристое платье шло ей необыкновенно. Похоже, она веселилась от души, словно все ей было нипочем – хотя, чтобы набраться сил для праздника, после обеда миссис Барнс долго спала. Изабель притянула к себе Джеральда и поцеловала его – сокровенный, нежный поцелуй мужчины и женщины, не мыслящих друг без друга жизни. Затем принялась выглядывать в толчее и веселой суматохе сыновей. Выхватила Феликса, крепко обняла, нашла руку Недоросля, потянула к себе, одновременно ища глазами Ника, который искал Клэр.

– Куда ты пропала? – Ник сгреб Клэр в охапку, оторвал от земли и поцеловал.

Поцеловал так самозабвенно и страстно, будто от этого зависела его жизнь. Клэр зажмурилась. Господи, пусть все сбудется, пусть у них с Ником будет счастливое будущее, которого они заслуживают… Открыв глаза, она увидела рядом Изабель. Та терпеливо ждала, чтобы поздравить сына с Новым годом. Клэр отступила и долго смотрела, как они обнимаются. Мать и сын.

Изабель повернулась к Клэр, обвила руками ее шею, и девушка вдохнула знакомый аромат фиалок.

– Все идет как надо, – шепнула Изабель. – Именно так, как я мечтала, Клэр. Спасибо тебе.

Клэр ощутила на своей щеке прикосновение сухих горячих губ. Ей хотелось отшвырнуть Изабель от себя, заорать на нее; прокричать правду всему миру. Она не желает больше быть хранителем тайны. Стоит открыть рот – и Клэр выдаст ужасный секрет всем гостям, разделит с ними его невыносимую тяжесть, освободится от его губительной хватки…

Увы, это не сломает неизбежного. Не остановит жуткую болезнь, не отменит смертного приговора. Клэр вдруг осознала: Изабель права. Есть такое понятие – минимизация ущерба. Что хорошего даст правда радостным гостям, которые танцуют, поют, едят и отмечают начало новой эры? Разве есть у Клэр право лишить Джеральда, Феликса, Недоросля и Ника чистых, светлых воспоминаний об этом историческом моменте?

– Кто тут слезы льет? – Ник обхватил ее лицо ладонями. – Ах ты моя ревушка…

Слезы? А она и не заметила. Клэр промолчала. Сил говорить не было. Посмотрела на часы.

Одна минута первого. Начался худший год ее жизни.

Все первое января Клэр пролежала в постели; тряслась под грудой покрывал, сославшись на похмелье и простуду. Она не смогла бы смотреть, как Изабель прощается с Джеральдом и мальчиками, обнимает их в последний раз, садится в такси, которое отвезет ее якобы в аэропорт, а на самом деле – в хоспис. Клэр свернулась калачиком под одеялом и пыталась прогнать ужасную картину, стоящую перед глазами: Изабель машет своей семье и едет умирать…

Клэр сидела на унитазе и невидящими глазами смотрела в пол, выложенный светлыми известняковыми плитами. Ее подташнивало, воспоминания пробудили давнее ощущение вины и ужас. Однако не это было самым страшным; тяжелее всего оказалось горькое прозрение.

Она-то считала, что исцелилась. Думала, что счастлива с Лукой. Верила, что научилась жить дальше, что позабыла о грустном прошлом. Но последние двенадцать лет словно исчезли. Чувства Клэр были такими же сильными, как раньше. Она в отчаянии прислонилась головой к стене.

Клэр Марло по-прежнему влюблена в Ника Барнса.

А тот женится.

Нужно его разыскать. И попросить уехать. Либо так, либо самой удрать из отеля до конца выходных. А это невозможно – разве что изобразить приступ аппендицита. Нет, пусть Ник извинится перед друзьями и исчезнет. Только так Клэр сумеет разобраться со всем: с наплывом гостей, с Лукой, с Моникой и Тревором. Сегодняшняя встреча с Парфиттами крайне важна, и если Ник Барнс останется под крышей «Приюта», Клэр не сможет сосредоточиться, не сможет работать, не сможет общаться. Ей необходимо быть в форме. Их с Лукой задача – крепкий тандем.

Она вышла из кабинки, поплескала в лицо холодной водой – может, мысли прояснятся? Посмотрела в зеркало. Лицо как лицо. Никаких следов тайных замыслов. Клэр вытерлась, пригладила волосы и ровным шагом направилась через бар к регистрационной стойке.

– Подменишь меня еще на пару минут? – обратилась она к Анжелике.

– Ты как? – Помощница бросила на нее встревоженный взгляд.

Клэр поборола искушение поделиться своими терзаниями. Анжелика умеет терпеливо слушать и не судить. Но времени в обрез.

– Хочу просмотреть кое-какие записи перед сегодняшней встречей. – Клэр сама понимала, что врет неубедительно.

– Если тебе надо выговориться… – Анжелику не так-то легко провести.

– Спасибо, – натянуто улыбнулась Клэр. – Все нормально.

Она взбежала наверх, перепрыгивая через ступеньку. Постучала в дверь номера Ника. Его приятелей сейчас старательно спаивает Митч, Лука с Фредом и Лозом заняты на кухне. Можно спокойно поговорить.

Он распахнул дверь: мокрый после душа, на талии – полотенце, в глазах – вопрос.

Клэр окинула его взглядом. Такое знакомое тело, хоть много времени прошло… Плечи стали чуть рельефнее, грудь – чуть шире. Она до сих пор помнила, какая у него на ощупь кожа. Во рту пересохло.

– Привет, – сказал Ник. – Что случилось?

– Не могу. – К глазам Клэр подступили горячие слезы. – Тебе лучше уехать… Прости. Я не справлюсь.

Он молчал.

– Понятно, – услышала она в конце концов. – Надо было уезжать сразу. – Ник сильнее запахнул полотенце и сделал шаг назад. – Сейчас соберу вещи. Скажу ребятам, что аврал на работе… Ну, придумаю что-нибудь…

Они так и застыли, уставившись друг на друга через порог. Клэр чувствовала себя глупо. Словно истеричная юная девица, выдвигающая какие-то условия. В ее возрасте пора бы научиться самообладанию. А она готова испортить Нику чудесные, счастливейшие выходные, потому что думает только о себе. Пришло время повзрослеть. К тому же мальчишник – дело выгодное. Если прогнать Ника, его приятели, скорее всего, тоже разъедутся и отменят заказ на завтрашний ужин. «Приют у моря» не может позволить себе потерять такие деньги. А что подумают Тревор с Моникой?

– Прости, – вновь выдавила Клэр. – Понимаешь…