Давай познакомимся! - София Катенина Страница 31

Его девушка, или, как предпочитала называть себя Лена, «гражданская жена», тем временем завела на «Мамбе» целых четыре анкеты, четыре мышеловки для мужчин, заряженные крадеными из Интернета фотографиями красоток. Процесс самопознания давался Елене нелегко, вот почему появились на свет сразу несколько одиозных персонажей. Распутная Лена по имени Манон приглашала узнать ее темную сторону; веселая Лена по имени Солнышко была готова делиться позитивом; душевная Лена по имени Забава пользовалась особым вниманием мужчин, которым нужно было срочно пожаловаться на свои проблемы; семейная Лена по имени Лена вообще не получила ни одного сообщения, и ее анкету пришлось признать провалившейся в прокате.

Ощущение новизны прошло быстрее, чем хотелось бы. Здесь, в виртуальном мире, все мало отличалось от окружающей Кораблеву реальности: мужчины так же хотели потрахаться, развлечься и поболтать, но совсем не торопились жениться. По мере того, как первая эйфория от интернет-общения выветривалась из головы, словно дешевый кайф, Кораблеву настигало жутковатое, пробирающее до костей откровение. От него некуда было сбежать.

Она скучала по Борису, ей действительно не хотелось общаться с другими мужчинами, зная, что она так и не поговорила с ним, не рассказала, что на самом деле чувствовала все это время. Разговоры о пошлых фантазиях в постели, глуповатые стишки и бородатые анекдоты, которые присылали ей многочисленные новые поклонники, ничуть не отвлекали от мыслей о главной проблеме — вся эта мышиная возня в Интернете стала казаться ей такой же невыносимой и искусственной, как длительная бессолевая диета.

— Мне кажется, что я кручу педали вхолостую, а вокруг все срываются с места. — Лена смотрела на уже хорошо знакомый отрывной календарь, с удивлением отмечая, как много прошло времени. — Все впустую.

— Это хороший знак, — многозначительно произнесла сумасшедшая врачиха. — Скоро следует ждать прорыва. Ваш велосипед умеет ездить. Нужно лишь поверить в себя!

И прорыв действительно произошел: ровно через семь часов после того, как Лена твердо решила больше никогда не касаться эмалированной ручки кабинета психотерапевта, среди тысяч анкет в виртуальном клубе одиноких сердец она неожиданно увидела знакомую фотографию.

Встреча подобного рода была отнюдь не радостной. В то время как Лена точно знала, что завела свою анкету под давлением врача, что могло послужить оправданием для Бориса? Сердце Елены бешено колотилось, когда она открывала страничку. Может быть, это какая-то ошибка? Конечно ошибка! Какой-нибудь шутник взял фотографию Бори и разместил ее в своей идиотской анкете.

Но увы, одной фотографией дело не ограничилось. У Бориса на сайте было целых два фотоальбома — вот его фотография, которую Лена сделала в Египте, вот вторая, на даче... Жаркая волна ударила Лене в лицо, ее щеки вспыхнули, в глазах защипало. Что это было? Стыд, ярость, отчаяние или все сразу? Она смотрела на мужчину в белой рубашке, сидящего на террасе с бокалом вина в руке. Лена прекрасно помнила эту совместную фотографию из отпуска, их первого отпуска вдвоем. Борис выглядел на ней действительно великолепно — загорелый, подтянутый. Лена обнимала любимого, положив на плечо руку. «Моя кошечка, — говорил Борис, — мы теперь всегда будем вместе». Злосчастное фото висит сейчас дома, над комодом, однако внезапно оказалось, что у него есть и пиратские копии на сайте знакомств. Правда, от Лены там осталась только рука. Все остальное лживый Борис предусмотрительно отрезал. Лена не знала, чего она испугалась больше — этой анкеты или своей варварски отпиленной руки, оказавшейся в самой гуще событий. Это был страшный сон, настоящая катастрофа; она смотрела на изуродованную фотографию, на виртуальные подарки, которые прислали ее Борису какие-то девушки с сайта, — и внутри закипала ярость. Первым порывом Лены было ворваться в спальню, где мирно спал Борис, и надеть ему на голову горшок с фикусом...

«Прежде чем сделать необдуманный поступок, — зазвучал в ночной тиши властный низкий голос Д. Пресняк, — вы должны досчитать до десяти, сделать несколько глубоких вдохов и сказать „Я контролирую ситуацию“».

— Я контролирую ситуацию, я контролирую ситуацию, я контролирую... — Лена бросилась в ванную и, повернув замок в двери, сунула голову под кран.

«Сергей, тридцать семь, женат „для виду“, цель знакомства — любовь, романтические отношения, секс на один-два раза». Лена больше ничего не контролировала; ледяная вода лилась ей за шиворот, обжигая шею. Она находилась внутри какого-то абсурдного фильма, однако выйти из него, просто переключив канал, было невозможно. После получаса беззвучных рыданий на полу в ванной Лена вытерла лужи и неожиданно для себя самой решила, как стоит действовать дальше.

Это был прорыв, несомненный прорыв в их многолетних отношениях; фикус мог больше не опасаться за свою жизнь. Намотав на волосы полотенце, вытерев слезы и собрав остатки воли в кулак, Лена писала своему любовнику, мирно сопящему в соседней комнате на любовно выглаженных ею простынях, сообщение на сайте знакомств. Пораздумав, она решила, что скромничать поздно, вот почему знакомиться с Борисом вышла плохая, грязная часть Лены, зарегистрированная под ником Манон. Манон была слегка вульгарной, чуть наивной, однако неплохо образованной шлюхой. Она не стеснялась в выражениях и постоянно была на взводе, словно мартовская кошка. Лена думала о последствиях — Манон говорила то, что приходило в голову. Лена рефлексировала — Манон же предпочитала действовать грубо и наверняка.

«Привет, какие необычные фотографии, — написала Манон воображаемому Сергею. — Мне нравится та, где ты в белой рубашке».

И это была последняя правда, которая прозвучала между ними. Просидев на кухне какое-то время, которое показалось ей вечностью, Лена захлопнула ноутбук, прошла в комнату и заснула на диване. Следующие две недели она жила напряженной двойной жизнью: Борис, к ее удаче, ответил на сообщение, и Лене удалось заинтересовать его перепиской. Столько она не разговаривала со своим драгоценным с момента, когда они стали жить вместе. Ирония была в том, что невзирая на весь ужас, который пережила Лена, Борис продолжал ей нравиться даже сейчас, может быть, даже больше, чем когда-либо. Он снова открылся ей находчивым, остроумным, внимательным, вежливым, идеальным собеседником, если бы не одно «но»: все свои лучшие качества он проявлял не в реальной жизни с Еленой Кораблевой, а в виртуальном общении с несуществующей девицей, помешанной на сексе в общественных местах, доминировании и оргазмах.

«Это же я, Лена, разве ты не узнал меня?!», «Привет, Боря, это я, Лена!», «Милый, ну разве ты не догадался?..» — она несколько раз набирала эти простые фразы и всякий раз стирала их. Объяснить, как произошло, что она стала свидетельницей его обмана, было абсолютно невозможно. Нет, не здесь или, по крайней мере, не сейчас. Тем временем переписка бизнесмена Сергея и богини секса становилась все напряженнее. За истекший период совместного проживания сама Лена давным-давно изучила все потаенные мечты суженого-ряженого и теперь она играла им, как кошка мышкой; на той стороне экрана, в ее сдержанном, замкнутом спутнике, казалось, загорелись нешуточные страсти. Они разговаривали, разговаривали и разговаривали. Главное было не выдать себя. Лена старательно придумывала себе новую биографию и делилась ей крайне скупо; Манон действительно отличалась от нее настоящей, и развести две личности не представлялось невыполнимой задачей. Более того, Манон охотно пошла на сотрудничество. Через неделю она завела Сергея в Интернете, следствием чего стал отличный секс в реальной жизни, который получила Лена. Так высоко пламя их страсти не забиралось уже несколько лет. После сеанса виртуального соблазнения, в котором Лена Кораблева отдавалась своему собственному гражданскому мужу, нацепив костюм медсестры, их роман миновал инкубационный период и перешел в острую стадию заболевания.