Королева ночи - Эванджелина Коллинз Страница 31

Джеймс рассеянно слушал, тарелка с яичницей и колбасками стояла нетронутой, его опасения росли все больше. Да, он понимал, что Ребекка взволнована перспективой первого сезона и возможностью получить предложение руки и сердца, как и все другие девушки ее возраста из хороших семей. Но он не хотел бы, чтобы сестра во главу угла ставила титулы, а не что-то другое, и все ради того, чтобы удовлетворить амбиции отца. И меньше всего он хотел, чтобы Ребекка узнала, насколько печальным может оказаться брак, основанный на обмене социального статуса на деньги.

После завтрака он предложил ей совершить небольшую прогулку. Джеймс не бывал в парке в это время дня с ее последнего приезда. Тогда воздух казался чистым и холодным, пронизанным сыростью февраля, замерзшая трава скрипела под ногами, а деревья стояли голые, без листьев. Сейчас трава была сочная и густая, листва шелестела над головой, отбрасывая на тропинку кружевные тени. В воздухе уже чувствовалось приближение теплых дней, но было еще достаточно свежо, правда, не настолько, чтобы заставить Джеймса надеть пальто, но Ребекка все же решила воспользоваться накидкой.

— … и Амелия приняла приглашение на бал к леди Мортон, — продолжала Ребекка.

Джеймс кивнул, используя тот же необязательный кивок головы, который воспроизводил с тех пор, как они покинули дом.

— Это событие открывает сезон. Завтра нам следует нанести ответный визит. О, я надеюсь, что не разочаруюсь и не скажу чего-то, что не следует. Поэтому сегодня мы непременно должны посетить модистку.

— Должны? — спросил он, скептически приподнимая бровь.

Ребекка подняла на него глаза. Ей хватило ума, чтобы чуть-чуть смутиться.

— Да, конечно. Вчера мы с Амелией просмотрели мой гардероб и сделали вывод, что мне нужно приобрести несколько новых платьев. Я не могу появляться в родном и том же более одного раза.

— Ну разумеется! — сказал Джеймс, пряча улыбку. — Знаешь, что я думаю? Ты можешь бросать их в корзину после первого появления.

— Джеймс, пожалуйста, не делай из меня глупую девчонку. Я… — Она опустила глаза, ее рука напряглась. — Мне так хочется добиться успеха.

В ее взволнованном шепоте слышалось столь сильное желание, что он почувствовал себя негодяем, который дразнит бедную девушку.

— И ты добьешься. Я уверен. — Он похлопал ее по руке. — Ты прелестная девушка, Ребекка. И глупец тот, кто не сумеет рассмотреть твою внутреннюю красоту, а только внешнюю.

Сестра прильнула к нему, прижавшись щекой к его плечу. Если бы они не гуляли в парке, Джеймс не сомневался, что она бы сжала его в объятиях.

— Спасибо! Ты самый лучший из братьев.

— Но я единственный брат.

— Все равно ты лучший.

У него была жена, которая презирала его; и отец, продавший его, подобно грузу корабельного леса. Но ему посчастливилось иметь сестру, которая обожала его. И у него была Роуз… еще две ночи. Правда, это не так уж много…

— Я… — Ребекка тихонько вздохнула. — Я не хочу, чтобы кто-то пренебрег мной. Отец рассчитывает на мой успех.

Это именно та причина, по которой он пригласил ее прогуляться в парке. Джеймс остановился и повернулся к ней лицом, чтобы она внимательно выслушала его.

— Ребекка, я понимаю, насколько требователен может быть отец.

Этот человек такой же жесткий и хитрый в семейных отношениях, как и в делах. То, что он делал, просто непостижимо. Даже в юном возрасте Джеймс чувствовал давление отца и теперь опасался, что такое же давление оказывалось на Ребекку.

— Но я должен спросить тебя, то ли это, чего ты хочешь? Отец будет разочарован, если ты не выйдешь за титулованного лорда. — Это было преуменьшение, но если дойдет до этого, то ему придется узнать, что в жизни случаются разочарования. — Хотя он не прервет общение с тобой.

Но, по правде говоря, Джеймс в этом не был уверен. Однако если он даст ей приданое, то Ребекка не останется без денег.

— И я тоже всегда останусь тебе братом. Нет ничего в жизни важнее для меня, чем твое счастье.

— Я счастлива, Джеймс, — сказала она, ее огромные глаза смотрели умоляюще. — Разве я дала тебе причину сомневаться?

— Ты счастлива сейчас, но замужество серьезный шаг. Ты свяжешь себя со своим супругом до конца жизни.

Это он знал очень хорошо.

— Я хочу, чтобы ты была свободна в своем выборе и прислушалась к голосу сердца, а не чувствовала, что тебя заставляют выбрать кого-то из-за его имени.

— Но ты ведь женился на Амелии, что и дало мне эту возможность. И я не собираюсь упускать ее.

Джеймс промолчал, тревожный холодок пробежал по спине. Он был очень осторожен и никогда не сказал ни одного плохого слова в адрес Амелии. Всем было ясно, что это союз не по любви, но Ребекка, конечно, не могла сознавать истинное положение вещей. Она уверилась, что отец выбрал Амелию в жены ее брату, а это дало ей право в один прекрасный день получить доступ в светское общество. Это было все, что ей известно, и ни слова больше.

— Знай, ты можешь делать то, что хочешь. Не чувствуй себя обязанной в своем выборе.

— Спасибо. — Ребекка поднялась на цыпочки и прижалась губами к его щеке. — Ты действительно самый лучший из братьев. Но не нужно беспокоиться на мой счет. Единственное, чего я хочу, чтобы ты смог назвать меня леди. Нет, я не выйду замуж по этой причине. Мужчина должен подходить мне, и это главное.

— И должен любить тебя.

Она захихикала, опустив подбородок.

— Конечно, это ясно без слов.

Они шли по тропинке, мимо пожилой дамы, которая прогуливалась с двумя детьми. Размахивая палками, дети играли в пиратов, парируя и нанося удары. Треск их «шпаг» наполнял воздух. Болезненное желание стеснило грудь. Отбросив его прочь хорошо натренированным усилием воли, Джеймс поднял голову и взглянул на небо. Солнце стояло уже почти над головой. Скоро он должен проводить Ребекку домой. На приготовление к визиту уйдет больше времени, чем несколько минут.

Он уже готов был повернуть обратно, когда женская в фигура в плаще привлекла его внимание. Женщина стояла в тени большого дуба, рядом с деревянной скамьей на берегу Сернентайна. Капюшон ее плаща ниспадал на спину, открывая аккуратный узел темных волос. Джеймс замер на месте, понимая, что не в состоянии отвести от нее глаз и не может сделать ни шагу. Роуз повернула голову к блондину, вальяжно расположившемуся на скамье. Теперь Джеймс видел ее профиль, который знал очень хорошо. Знакомые алые тубы двигались, те самые губы, которые он целовал не больше чем двенадцать часов назад. Красивый женский голос достигал его ушей, но расстояние было слишком большим, чтобы разобрать слова.

Джеймс снова посмотрел на блондина на скамейке и почувствовал дикий приступ ревности, заставивший его сжать кулаки. Ему пришлось приложить усилие, чтобы погасить его, решив, что не стоит снова так накручивать себя. В любом случае она его еще две ночи.