Замок снов - Лора Брантуэйт Страница 31

Скорее бы завтра! Скорее бы узнать. Не могу так больше! Пусть самое страшное, только знать…

С утра Тэсс разбудил звонок в дверь. Вскочив с кровати и наскоро накинув легкий халат, она побежала, шлепая босыми ступнями, открывать.

Вошел Грегори.

– Привет!

– Привет.

Из-за его спины появился букет белых роз.

– Это тебе.

– Спасибо. Я сейчас.

Тэсс поставила букет в ту самую, пустующую вазу. Странно, но и душа ее наполнилась ощущением тепла и света.

Ага, теперь надо начать писать не триллеры, а сказки для детей.

Дорога показалась безумно долгой. Сидя в кабинете, Тэсс обреченно смотрела на врача, который медленно – боже, как же медленно! – перебирал бумажки.

Добрый сочувствующий взгляд.

– Сожалею, мисс Гринхилл, но мистер Грегори Дарт не является вашим родственником. Мне очень жаль.

– Вы уверены? – сорвалось с губ Тэсс.

– Абсолютно. На сто процентов, и даже больше.

– Что ж, спасибо вам, доктор. Большое спасибо. – Грегори обнял Тэсс за плечи и повел к выходу.

– Как же я счастлива! Мой любимый!

Грегори стиснул свое счастье в объятиях, крепко-крепко, чтобы никто не отобрал. Тэсс решила сиюминутно отправиться в «Белую долину», по которой она успела соскучиться. Грегори не возражал.

Тэсс шагала по лестнице, держась руками за перила. Она снова здоровалась с домом. Она решила обойти все-все комнаты, все закоулочки, ведь она изучила еще не весь дом. Грегори, естественно, следовал за ней по пятам, иногда рассказывая о тех или иных помещениях или вещах.

Случайно забрели в отдаленную комнату, куда, наверное, лет сто никто не заходил. Там, как и во многих других комнатах этого странного дома, центр занимала кровать с балдахином. На стенах – едва заметный рисунок, пробивающийся сквозь строй прошедших лет.

Два окна занавешены тяжелыми шторами цвета кофе с молоком. Между ними – потускневшее зеркало, едва ли отражающее половину из того, что оно видело. Напротив него – высокий шкаф с книгами. Он занимал всю стену. Рядом стояла лестница для того, чтобы можно было достать нужную книгу, если она стоит высоко.

Возле входа было уютное кресло с огромными подлокотниками. На нем валялся пушистым полосатым котом мохеровый плед. Рядом вытянулась в струнку лампа-бра. Возле южной стены стояло старое пианино. На нем – по старой традиции – канделябр с семью восковыми свечами. Когда-то давно их уже зажигали, но не все: оплавленными были только три левые.

Тэсс на цыпочках – наверное, чтобы не спугнуть особого настроения этой комнаты, – подошла к пианино поближе. Откинула черную крышку, провела тонкими пальцами по клавишам. Потом обернулась и взглянула на Грегори. Он улыбнулся и сделал театральный жест, означающий «приступайте». Тэсс взмахнула волосами и поставила руки на клавиши. Инструмент издал первые звуки. Они были высокими и грустными. Тэсс задумчиво брала аккорды: это было не какое-то конкретное произведение, а коллаж – из разных творений взято по чуть-чуть, перемешано, сдобрено авторским видением и переживаниями…

Грегори зажег свечи – одну за другой, слева направо. Комната залилась золотом. Он опустил свои пальцы на клавиши и, уловив настроение Тэсс, вступил с ней в музыкальный диалог. Некоторое время перебрасывались цитатами известных авторов. Потом играли свое – открывали душу друг другу. Потом случайно его рука коснулась ладони Тэсс. Она вздрогнула. Глядя в глаза своей избраннице, он медленно опустился на колено. Поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Лицо Тэсс озарила улыбка, открытая, лучезарная. Так улыбаться умела только она, только Тереза Гринхилл. Покачав головой из стороны в сторону, что было признаком того, что она решительно с чем-то не согласна, Тэсс опустилась на ковер рядом с Грегори.

– Мы с тобой две равные половинки одного целого, – прошептала она ему на ухо. Воздух вибрировал от ее дыхания, по коже Грегори побежали мурашки. – Согласен?

– Да. Конечно.

Поцелуи кружили голову. Слова срывались с губ и разбивались о горячую кожу. Тела отказывались повиноваться мозгу и бессознательно совершали движения танца страсти. Влюбленные были как в тумане. Существовали только Он и Она. Остальное не имело значения.

Важен только ее голос.

Его руки.

Ее губы.

Его глаза.

Трепетало пламя свечей, освещая просторную комнату с высоким потолком. Этот живой мягкий свет придавал глазам Тэсс особенное выражение. Грегори как завороженный смотрел в эту бездну нежности и искренней любви. Потом он дотрагивался своими горячими сухими губами до губ Тэсс, и оба взлетали в пропасть. Тэсс лежала на спине, зажмурив глаза и вытянувшись во весь рост, одновременно расслабленная и собранная. Кошка перед прыжком. Грегори целовал ее лицо, шею, плечи, руки, грудь, живот. И то место, до которого дотрагивались его губы, жгло огнем. Тэсс бросало в дрожь. По спине вдоль позвоночника пробежали соленые капельки пота.

Тэсс выгибалась навстречу сладостным прикосновениям. С ее губ срывались стоны, которые перешли в крик, когда между ними не осталось никаких препятствий. Движения, сначала плавные и нежные, перешли в танец огня. Влюбленные горели, отдавая друг другу все то, что копилось долгие годы, теряя контроль и не думая о завтрашнем дне. Ведь завтра будет только завтра.

А сейчас я могу тебя целовать. И ты отвечаешь мне с неменьшей страстью. Будь со мной сегодня. Будь со мной. Пусть рушится все вокруг, но мы с тобой счастливы! И никто тебя не отнимет…

Тэсс не знала, где она находится. Как сквозь сон она видела, как неистовствуют ее руки и губы. Она и не подозревала, что способна получать такое удовольствие от занятий любовью. Что ее тело будет отзываться на каждое движение Грегори. Что она сама будет не уставать ласкать его. Что они покроются испариной и будут так близко. Что она будет сходить с ума, вдыхая его запах. Что… О боже! Что наслаждение способно вознести ее на небеса и не отпускать… Долго, долго….

Тэсс вздрагивала от пережитых ощущений. Она лежала на спине, Грегори склонился над ней и смотрел в глаза, еще темные от страсти. Заглянул в самое сердце. Глубоко-глубоко. Потом прижал к себе, и они не заметили, как оба заснули.

Самым приятным в пробуждении было то, что сразу на память пришли события вчерашней ночи. Тэсс лукаво улыбнулась Грегори. Потом встала и прошлась по комнате. Шаги были очень легкими и пружинистыми. Она почти летала не только мысленно, но и физически! Грегори откровенно любовался ее грацией и гибкостью. А Тэсс подошла к зеркалу и попыталась руками привести волосы в порядок. Отчасти ей это удалось. Она вернулась к кровати и присела на край, обняв руками колонну, поддерживающую балдахин.

– С добрым утром!

– С добрым утром. Как спалось?

– Замечательно. Думаю, тебе тоже?