Поспешный суд - Дана Хадсон Страница 31

От одной мысли увидеть его наяву сердце удушливо затрепыхалось. Чтобы опомниться, Тори попыталась рассудочно вызвать суровое лицо Рассела во время в суде, но вместо этого в памяти возник другой Зак — тот, который неистово обнимал и целовал ее после прогулки на яхте.

Как ей хотелось, чтобы не было ни похорон, ни последовавшего затем суда! Риф рассказал бы правду своим подчиненным, и Зак никогда не совершил бы столько мерзких и опрометчивых поступков, за которые ей так трудно его простить.

Сходив на ланч во все тот же итальянский ресторанчик напротив офиса, Тори плотно перекусила, рассчитывая задержаться и после завершения рабочего дня.

Вернувшись в офис, вызвала к себе мистера Гоора, главного бухгалтера. Проконсультировавшись с ним по финансовым вопросам, она как бы между прочим спросила:

— А когда компания сможет рассчитаться со взятыми в прошлом году кредитами?

Тот вытащил большой клетчатый платок и вытер выступившую на лбу испарину.

— Как жарко сегодня!

Тори удивилась. Конечно, на улице довольно жарко, но в ее кабинете установлен кондиционер и царит приятная прохлада. Аккуратнейшим образом сложив платок и убрав его в карман, мистер Гоор протянул:

— А с кредитами что ж? Все зависит от прибыли, внешних активов, производительности труда, конъюнктуры рынка и прочих нюансов. Ну, у вас же экономическое образование, вы же понимаете, что в этом деле точный прогноз давать опасно.

— А на сколько лет взяты кредиты?

Он несколько поколебался, но ответил:

— На десять.

— А в каких банках? — методично продолжила допрос Тори, чувствуя какую-то фальшь.

Мистер Гоор снова приложил платок к взмокшему лбу.

— В нескольких, но конкретные названия я не помню. К тому же кредиты взяты под соответствующие проценты, поэтому нас касаются главным образом выплаты.

Это было на редкость странно и туманно. Что-то Тори о подобных кредитах не слышала. Но это не означало, что их не может быть. Ей хотелось задать еще несколько уточняющих вопросов, но главный бухгалтер с таким страдальческим выражением лица поглядывал на дверь, что, не желая больше мучить пожилого человека, Тори мило улыбнулась, поблагодарила за помощь и отпустила.

Раздался звонок местной линии, и Тори посмотрела на определитель. Звонил Рассел. Дрогнувшей рукой она взяла трубку и деловито ответила, стараясь, чтобы голос звучал как можно независимее:

— Виктория Маллен у телефона. Здравствуйте, мистер Рассел.

Голос компаньона оказался не менее деловитым.

— Добрый день, мисс Маллен. Впрочем, когда-то мы уже начинали называть друг друга по именам. Почему бы нам не вспомнить это?

— Не думаю, что при нынешних обстоятельствах это уместно, мистер Рассел.

— И какие такие уж особые обстоятельства? Ну, выставил я себя форменным ослом, так ведь победители должны быть милосердны к побежденным. Так что вам стоит называть меня Заком?

От неожиданности Тори что-то невнятно заблеяла, и Зак немедля счел это за знак согласия.

— Вот и замечательно. Я всегда знал, что вы очень милая девушка, Тори. К тому же не злопамятны.

На этот сомнительный комплимент Тори вновь захотелось огреть его по голове чем-нибудь увесистым, и она порадовалась, что Зак вне зоны ее досягаемости. А то как знать? Не удержится и шарахнет. А в уставе их компании вряд ли что-то говорится о праве одного компаньона бить другого.

Рассел в превосходных выражениях хвалил присланную ею презентацию, но Тори, прижав трубку к плечу, чтобы освободить руки, слушала плохо, отвечая на поступавшую электронную почту. Наконец Зак выбился из сил и спросил о том, ради чего и позвонил:

— Тори, что вы делаете этим вечером?

— Мистер Рассел, то, что я делаю в нерабочее время, вас не касается! И не лезьте в мою личную жизнь!

Она была уверена, что он разозлится и бросит трубку, но он лишь весело рассмеялся.

— Милая Тори, вы ужасно напоминаете мне елочную хлопушку! Так же искрите и взрываетесь! Великолепный темперамент! Представляю, как приятно нам будет вдвоем! — И он многозначительно хмыкнул, напоминая о том, что было.

Вскипев, Тори бросила трубку и тут же об этом пожалела. Что ж, она еще раз подтвердила его мнение о ней как о елочной хлопушке. Но уж в следующий раз она непременно будет сдержанной и высокомерной и не поддастся на провокации этого нахального типа.

Вечером с облегчением отпустила домой до чертиков надоевшую мисс Палтер, все с тем же нездоровым усердием демонстрировавшую свою незаменимость. Сделав все, что могла, она с тоской посмотрела на оставшиеся письма, на которые без помощи Рассела ей было не ответить.

Она твердо знала: Зак, так же, как и она, домой не ушел, а сидит сейчас в своем кабинете и работает. А может, думает о ней?

Спохватившись, Тори сердито попеняла себе: да что же это такое?! Он всего лишь ее коллега, и только! Причем не слишком приятный! И о его сильных руках и настойчивых губах она себе думать давно запретила.

Зазвонил телефон. Дисплей, как она и ожидала, высветил телефон Зака. Сердито пробормотав себе под нос «На ловца и зверь бежит», Тори взяла трубку. Снова холодно проговорила, давая ему понять, что ужасно недовольна его поведением:

— Слушаю вас, мистер Рассел!

Он не стал придираться к официальному «мистер Рассел», а спросил:

— Вы сильно заняты сейчас, Тори? У меня к вам несколько деловых вопросов. Где мы встретимся — у вас или у меня?

Встреча двух деловых партнеров ничего судьбоносного не представляла, а вот встреча двух потенциальных любовников была чревата ненужными Тори осложнениями. Но, взглянув на перечень неотвеченных предложений, она скрепя сердце согласилась.

Зак настойчиво переспросил:

— Ты зайдешь ко мне, Тори?

В его голосе ей почудилась плохо скрытая надежда, и, вспомнив, что за кабинетом у него имеется комната с большим диваном и прекрасно оборудованной туалетной комнатой, Тори решительно отказалась.

— Нет, приходите ко мне! У меня к вам тоже есть ряд вопросов.

Ей послышался какой-то недовольный шепот, но решительно положенная на рычаг трубка пресекла все попытки понять, о чем он шепчет.

Зак пришел через минуту. Вернее, не вошел, а ворвался в ее кабинет, сразу превратив его в смешной кукольный домик. Наткнувшись на оказавшийся на его пути сначала стол, потом стул, сердито воскликнул:

— И какого лешего ты ютишься в этой конуре?! Неужели нельзя перейти в нормальный кабинет?

Этот командирский тон был Тори уже очень хорошо знаком. Посмотрев на его напряженное, так не соответствующее тону лицо, она внезапно обо всем догадалась: да он просто отвлекает ее от воспоминаний о суде и своей неблаговидной роли там. Он хотел, чтобы она злилась, смеялась, даже негодовала, только бы не вспоминала о том мерзком действе, что разыгралось под его руководством.