Без ума от виконта - Салли Маккензи Страница 31

Джейн вспыхнула и вздернула подбородок.

— Мне кажется, я уже доказала, что моя воспитанность не чересчур деликатна. И вам, милорд, нет нужды относиться ко мне, как к изнеженному оранжерейному цветочку.

Он не мог удержаться от смеха. Джейн выглядела такой восхитительно колючей, рассерженной и вместе с тем донельзя смущенной.

— Вы считаете, что теперь могли бы дать сто очков вперед любой распутнице?

Она вспыхнула еще ярче и вздернула подбородок еще выше.

— Да!

— Вы заблуждаетесь. Вы ничуть на них не похожи, Джейн.

— И как я полагаю, вы близко знакомы со многими из них.

Выпалив это, Джейн на секунду вроде бы сконфузилась, но тут же вернула себе боевой пыл.

— Нет, но я знаю о них гораздо больше, чем вы.

В прошлом ему довелось общаться с несколькими куртизанками. По правде говоря, эти встречи казались ему плоскими и безвкусными — вроде ощущений от трапезы в дешевых тавернах, какие он время от времени посещал, скитаясь по закоулкам лондонского «дна». Так сказать, утоление чисто физического голода, не более того. Это удовлетворяло его жезл, но ничего не давало ни разуму, ни сердцу.

Разум и сердце? Господи, да он выражается как один из завзятых поэтов, пропади они пропадом. Но это правда. Джейн внушила ему страсть, которая не была ни чисто физической, ни, быть может, кратковременной.

Хорошее дело, поскольку это означало, что он мог бы жениться на ней.

— Лорд Моттон, пожалуйста, прошу вас, покажите мне рисунок.

Джейн протянула руку, она явно решила сделать вид, будто последние несколько минут ничего особенного не происходило.

Стоит ли ему показывать этот клочок картинки Кларенса? Он, разумеется, настолько же порнографический, как и предыдущий. С другой стороны, рисунок оказался на удивление комичным, и Моттону пришло в голову, что недурно было бы им вместе позабавиться.

Не говоря уже о том факте, что Джейн смотрела на него сейчас с таким выражением, будто готова схватить с письменного стола перочинный нож и отрезать ему яйца, если он сию минуту не передаст ей рисунок.

— Ну хорошо. — Он развернул листок и расправил его на поверхности письменного стола. — Вы уверены, что хотите разглядывать этот рисунок?

Джейн кивнула. Перед ней находилась правая верхняя четвертушка листка. Две женщины танцевали на столе, их платья — если то были именно платья — обернуты вокруг талии. Все остальные — абсолютно все! — части тела были обнаженными, и женщины соприкасались одна с другой весьма странным образом.

— Ох! Ведь это же леди Ленден и леди Таркингтон…

Лорд Моттон наклонился и накрыл ладонью руку Джейн.

— Полагаю, что так. Теперь нам с вами понятно, почему обе эти дамы были этим вечером столь заинтересованы в нас.

— Они были заинтересованы в вас!

Губы Моттона слегка скривились, те самые губы, которые совсем недавно прижимались к ее губам…

Нет! Джейн сделала глубокий вдох. Ей не следует думать о том, где были его губы и что они делали.

Моттон поднял одну бровь, негодник этакий, и вперил в нее понимающий взгляд.

— Вам жарко, мисс Паркер-Рот? Вы так разрумянились!

Джейн фыркнула и не удостоила его ответом.

Он усмехнулся:

— Они вовсе не были заинтересованы во мне. Они были заинтересованы в том, чтобы заполучить эту бумажку.

— Они трогают руками… особые места…

Особые? Мягко сказано… Леди Ленден ухватилась за груди леди Таркингтон, а та держалась рукой за…

Джейн отвела взгляд от изображения того, чем занимались обе дамы, но только для того, чтобы на глаза ей попалось не менее странное изображение мистера Маусингли. Кларенс украсил грудь Мауса надписью «Молох».

— Молох? Мистер Маусингли какой угодно, только не воинственный. Вы посмотрите. Человек позади него схватил его за… ох! — Руки другого мужчины держали Мауса за… Джейн почувствовала, что краснеет. — Кто этот человек?

Голос Моттона прозвучал резко, почти грубо:

— Уолтер Хелтон.

Джейн пригляделась к мистеру Хелтону, стараясь при этом не смотреть на его руки. Кларенс изобразил его таким худым, что тот напоминал скелет, с длинным, острым подбородком, длинным носом, с рогами и хвостом — и без штанов. Было очень похоже, что мистер Хелтон и Маус…

Она обратила на Эдмунда изумленный взгляд широко раскрытых глаз.

— Но ведь это тяжкое преступление, верно?

Эдмунд хмуро глянул на рисунок и пожал плечами:

— Вельзевул — мастер избегать наказания.

— Вельзевул?

— Это его прозвище, заимствованное из «Потерянного рая» Мильтона. Он привлекался к ответственности за множество преступлений, но всегда ухитрялся избежать наказания, впрочем, молва гласит, что ему помогает в этом сам Сатана.

— Что? — Выражение лица у лорда Моттона было вполне серьезное, даже мрачное. — Господи помилуй, вы, разумеется, этому не верите? Я хочу сказать, что верю в Сатану, но как бы в некоем общем смысле. Я не думаю, что он управляет поступками людей, и уж точно не верю, будто он вмешивается в судебные процессы в Британии.

— О чем вы говорите? — Виконт взглянул на нее как на помешанную. — Сатана такое же прозвище, как и Вельзевул.

— Ох да, конечно. — До чего глупо, что она сразу этого не сообразила. — А каково подлинное имя этого Сатаны?

Моттон снова глянул на рисунок и поморщился.

— Никто не знает. Он может быть как герцогом, так и мусорщиком.

— Никто не знает? — А может, она не такая уж глупенькая. — Почему же в таком случае вы уверены, что подобная личность существует? И не мог ли мистер Хелтон действовать самолично?

— Нет. У Хелтона нет ни связей, ни ума, чтобы избегать ответственности за все, в чем ему предъявляют обвинения. У него, безусловно, есть человек, который говорит ему, как следует себя вести и что делать.

Джейн снова посмотрела на рисунок. Теперь, когда у нее уже не возникал нервный шок при взгляде на скандальные изображения, она вдруг заметила кое-что еще.

— Что это такое?

Она указала на нечто темное, по форме похожее на монашеский капюшон, изображенное на обтрепанном краешке бумажного листка. В тени под этим капюшоном Кларенс нарисовал два маленьких, на вид очень острых рога, но голова, на которой они росли, и, что гораздо важнее, лицо этой самой головы, видимо, остались на оторванной части рисунка.

— Да это же… Зевс великий! — В голосе Моттона чувствовалось с трудом сдерживаемое возбуждение. — Думаю, Кларенс нарисовал портрет Сатаны, а если он это сделал… — Тут Эдмунд выпрямился, и вид у него стал почти торжествующим. — Как только я получу остальную часть картинки, я наконец-то смогу опознать этого человека.