Последнее лето - Елена Арсеньева Страница 31

– Знает, знает, – махнул рукой Смольников. –Вы же видели, какая рожа у него сделалась. Знает… и боится этого человека.Оттого и бросил нам Морта, словно подачку. С перепугу! Но это он зря сделал.Морта мы найдем, не сразу, может быть, но найдем. Проверим всех Павлов, укоторых фамилия по смыслу имеет отношение к смерти. Не так уж и много такихфамилий, к слову сказать. Вот мне на ум только две пришло: Мертвяков и Смертин.А тебе?

Охтин свел брови, демонстрируя усиленную мыслительнуюработу, но толку с этого не вышло:

– Что-то ничего в голову не идет…

– А мне идет, – деловито сказал Смольников. –Мертваго, например.

– Мертвищев? – робко предположил Охтин.

Смольников хлопнул в ладоши:

– Отлично! Ну, кто там еще?

– Трупов, а? – радостно выкрикнул Охтин. –Или Трупаков!

– Браво! – прочувствованно сказалСмольников. – А как насчет Смертоносцева?

– Неужели и такая фамилия бывает? – с уважениемпробормотал Охтин.

– В каком-нибудь романе наверняка, – предположилСмольников. – В жизни – сомнительно. Так что давайте еще думать.

Несколько мгновений оба сосредоточенно шевелили губами, нокончилось это обменом разочарованными взглядами.

– Надо адресную книгу посмотреть, что толку головуломать, – подвел итог начальник, и подчиненный с облегчением кивнул.

– Он совершенно точно Павел, так что задачаоблегчается, – продолжал Смольников.

– А почему вы так уверены, что этот Морт имел отношениек нападению возле аверьяновского банка? – спросил Охтин.

– Вы разве не читали протокола осмотра местапроисшествия? – удивился Смольников. – Все четыре жертвы пораженыножевыми ударами, но если из трех мертвых тел убийца успел выдернуть ножи, то вплече кассира Филянушкина один так и остался. Он очень короткий, из тех, что врукаве легко помещаются, на рукоятке бороздки – видимо, там было крепление ккакому-нибудь устройству, к резинке, может быть, которая нож придерживала допоры, а потом, будучи особенным образом оттянута, отпускала. А главное – нарукоятке выжжена литера М . Я слышал, у цирковых было правило метить орудиясвоего ремесла. Что еще может означать эта М , как не Морт ?

– Не знаю, – пожал плечами Охтин. – Наверное,вы правы. Но если вы так уверены, почему спрашивали про какого-то молодогоубийцу? Ведь нападающих никто не описал. Кассир, их видевший, возчик иполицейский мертвы, Филянушкин тяжело ранен, без сознания лежит, асвидетельница вроде молчит… Или нет? Не молчит? Неужели госпожа Шатилова что-торассказала?

– Нового ничего, ни слова, – покачал головойСмольников. – Известно только то, что удалось разобрать сквозь поток истерики,которым она нас просто захлестнула поначалу, непосредственно после нападения.Именно от нее мы и узнали, как виртуозно метал ножи этот убийца… И все. Навызовы в следственное управление она не является, от встреч отказывается. Черезмужа передала записку, что больна, что ничего и никого не успела разглядеть, ачто видела, позабыла со страху. Ерунда, конечно. Думаю, и видела онадостаточно, и ничего не позабыла, но в самом деле очень испугана. Этопо-человечески понятно, однако то, что нам ее разговорить необходимо, мне тожеясно. Единственная ведь свидетельница, тут не до дамских страстей-ужастей. Ноничего, я надеюсь на личную встречу. Ровно через неделю у Шатиловых прием,народу всякого звана куча, я тоже приглашение получил. И если Лидия Николаевнарассчитывает на мою деликатность – что я-де постесняюсь воспользоватьсяслужебным положением на приватном приеме, – то рассчитывает она напрасно!Я этим самым положением непременно воспользуюсь. А возвращаясь к вашемувопросу… Почему я решил, что убийца молод? Да потому, что, кроме ножа с литеройМ , единственное вещественное доказательство – фуражка студента Коммерческогоучилища. Разумеется, это был не настоящий студент, а переодетый убийца, но то,что он молод, само собой понятно. Согласитесь, что престарелый господин в такойфуражке не рискнул бы показаться. Привлек бы к себе пристальное внимание. Нопослушайте, Охтин. Я хочу вас привлечь в группу, которая работает по делу.Разговор с госпожой Шатиловой я на себя возьму, а вы мне Морта разыщите. Готов прямоздесь, с места не сходя, биться об заклад, что работал около банка какой-нибудьиз его учеников или адептов. Причем работал инструментом самого Морта –напоминаю про букву М . Вопрос, не сам ли Морт был главным организаторомограбления…

– Хорошо, будет исполнено, стану его искать, –кивнул Охтин. – Поспрашиваю своих осведомителей, а еще через какое-товремя снова с Шулягиным поговорю. Это он нынче был такой норовистый,гонористый, а посидевши какое-то время в общей камере, несколько пообмякнет.Пожалеет, что от вашего предложения отказался. Тут не то что свобода, тутмалейшее послабление ему слаще тульского пряника покажется.

– Хорошо, действуйте, как считаете нужным, –одобрил Смольников.

В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, в кабинет вбежалполицейский унтер:

– Ваше благородие, извините, я вас ищу! Вы наказывалисообщить немедленно, коли кассир Филянушкин очнется. Из больницы прислалисказать – очнулся он. В сознании! Каковы будут приказания?

– Автомобиль к подъезду, какие еще могут бытьприказания? – крикнул Смольников, рванувшись к выходу.

– Георгий Владимирович, можно с вами? – умоляющевоскликнул Охтин.

– За сегодняшнего «фабриканта» вам все можно, ГригорийАлексеевич! – донесся уже из коридора голос Смольникова. – Толькобыстро, не отставайте, никого не ждем!

* * *

...

«Петербургские купцы и ремесленники подали в сенатскуюколлегию жалобу на градоначальство, предъявляющее обременительные требованияотносительно вывесок – о художественности и грамотности их».

Санкт-Петербургское телеграфное агентство

...

«В киргизских степях то и дело вспыхивает чума. Первой меройборьбы со страшной болезнью считается у нас наружное отделение зараженнойместности войсками. Однако на примере маньчжурской чумы можно наблюдатьнесостоятельность этой меры. В Маньчжурии чумные очаги были оцеплены нашимивойсками. Были поставлены цепью солдатские караулы, которым строго-настрогоприказали никого не пропускать. Казалось, не только человек – заяц не можетпроникнуть за линию оцепления. Однако китайцы проходили. Когда же ихспрашивали, как они ухитряются это делать, какой-нибудь «ходя» с самойдобродушной улыбкой отвечал: «Моя давал солдату двадцать копеек…»