Король рейтингов - Надежда Мамаева Страница 31

– Так ты расскажешь, что случилось? – Дэн потер лицо руками, словно прогоняя наваждение.

Сейчас?! Да у меня все слова на буквы рассыпались, попробуй собери…

– Знаешь, это самый неподходящий из вопросов, который ты мог задать, – выдохнула я, слезая со стола.

Стоять на ногах не получалось: коленки тряслись, словно я пробежала стометровку гусиным шагом. Поэтому я быстренько плюхнулась на табурет.

– Знаю, поэтому и задал, – отозвался он.

Причем совершенно без издевки, просто констатируя факт.

И я… рассказала. Без слез, как Шмулику. Без злости, как Светлане Игоревне в ординаторской.

Дэн не только слушал, но и задавал уточняющие вопросы. Прямо как следователь. И сидел он за столом так же – прислонив ладони друг к другу и уперев в них подбородок. А на полу, словно осколки моей карьеры, лежали останки разбитой чашки.

Было обидно. Шесть лет учебы. Интернатура. Два года врачебной практики, а потом ординатура. Бессонные ночи. Первый труп. Спасенные жизни. Знания, умения, овладение ремеслом и поставленные руки… Оказывается, это мало что значит. Потому что можно просто проплатить черный пиар и втоптать твое имя в грязь. Поскольку слушают того, кто громче кричит. Поскольку в интернете все решает хайп.

– Ты хочешь восстановить свое имя? – серьезно, глядя прямо в мои глаза, спросил Дэн.

Я подавилась горьким смешком.

– Мало ли чего я хочу. Другое дело – могу ли? Начмед права. Единственное, что мне в этой ситуации остается, – не отсвечивать. Ну, пошумят, через пару месяцев перестанут припоминать, через пару лет все утихнет. Забудут, в инете постоянно случается что-то новое. Имя Даны Убий не будут с остервенением трепать вечно.

– А если я помогу сделать так, что перед тобой та… дама, – Дэн все же подобрал приличное слово, – публично извинится?

Его рука легла поверх моей. Ненавязчиво.

– Вроде бы я в кофе коньяка или закиси азота не наливала, а тебя, смотрю, уже унесло… – Я выдернула свою ладонь и нервно потерла шею. – Ты же не волшебник. И устроить хакерскую атаку на все сервера, где есть отзывы, вряд ли тебе под силу.

– Конечно, – покладисто согласился Дэн. – Но есть негласное правило суда древнего Рима: слово против слова. И его еще никто не отменял.

– И как ты предлагаешь мне те слова разбрасывать? Бегать по всему интернету и голосить, что все ложь и клевета? Будет выглядеть, будто я шавка, отлаивающаяся в ответ.

– Зачем же? Просто стань блогером. Рупором, который будут слушать и слышать.

Рупо… Чем-чем? Я поперхнулась очередным вдохом и закашлялась. Мне даже услужливо постучали по спинке.

– Прости, что? – недоверчиво переспросила я и с подозрением уставилась на советчика.

Он, часом, с головой не поругался?

– Стань известной. В шаговой доступности. Чтобы твое слово имело вес, потому что за ним стоит имя, которое все знают. Открой свой канал, аккаунт, группу…

Я подняла руки в жесте «стоп».

– Остановись. Большей чуши я в жизни не слышала. Да меня и так просклоняли. А ты хочешь, чтобы я создала место, где меня могли бы централизованно, со всеми удобствами, публично поливать грязью?

– Знаю, звучит на первый взгляд дико, но…

Дэн огляделся, увидел на подоконнике линейку, взял ее и положил прямо на круассан. Получились импровизированные качели. Затем он наклонился и собрал с пола горсть мелких осколков чашки.

– Смотри. Вот это качели общественного мнения. На одной стороне – ты. На другой – твои враги. И любое их слово, отзыв, лайк, репост… – Дэн методично складывал осколки на одну половину, отчего та накренилась и уперлась концом в скатерть. – Но если ты сама начнешь говорить, те, кто тебя читает, смотрит, не станут молчать… – Он добавил несколько осколков на мою сторону так, что качели уравновесились. – И чем будет больше твоих фолловеров, тем тяжелее будет тебя оклеветать…

– Следуя твоей логике, не проще ли, как Жгутова, нанять тех, кто напишет положительные отзывы?

– Нет, – категорично отрезал Дэн.

– Почему?

– Потому что никто не даст гарантии, что спустя пару лет не повторится подобное. Когда ты делаешь свою работу, всегда найдутся те, кто недоволен. Или больничная пижама не того цвета, или младенец орет, или за те деньги, которые выплатили по договору, ты не была рядом все двадцать четыре часа… Такие люди были, есть и будут всегда. Я даже могу тебе сказать их процент с точностью до сотых. Потому что это один из законов общества: из ста человек обязательно один – говнюк. Из родительского чата всегда найдется минимум один – гиперактивный. И один, который скажет: «Почему так дорого…»

– Ого, откуда такие познания о чатах? – с любопытством перебила я.

– Не поверишь, но учителя кое-что знают о родительских чатах. Даже учителя информатики, – хитро прищурившись, произнес Дэн. – Но вернемся к нашим баран… проблемам. Единственный способ раз и навсегда пресечь попытки подобной грязной игры, порочащей твое имя, – заявить о себе. И быстрее всего это сделать, создав блог.

Глянув на меня, Дэн осекся. Видимо, на моем лице аршинными буквами было написано «скепсис».

– Есть другой вариант: ты пишешь книгу в формате популярной медицины, становишься ведущей медицинской передачи, ведешь колонку «доктор, помогите» в женском журнале…

Да-да. А пока я всей этой фигней страдаю, оперировать будет Ксюшенька. А что, она все знает лучше врачей, ей и скальпель в руки.

– Мне продолжить? – вопросил брюнет.

Я помотала головой: и так поняла.

– Знаешь, я всегда считала, что за врача должны говорить его умение и мастерство.

– Угу, а в жизни важны лишь возвышенные идеалы, – в тон мне поддакнул Дэн. – Я тебя разочарую, но наряду с древнейшей профессией врача существует и другая, не менее древняя, – сплетник. Сарафанное радио. Только сейчас оно шагнуло в интернет. На форумы, в чаты, в соцсети. И методы борьбы со сплетниками, порочащими репутацию, тоже стары как мир: чем ты более значимая личность, тем тише о тебе говорят гадости. Заметь, я не обещаю, что их не будет вовсе.

Я обреченно посмотрела в потолок и выдохнула:

– Вроде бы все, что ты говоришь, логично. Но я даже не представляю себе… – Я закрыла глаза, опустила лицо и потерла пальцами переносицу. – Нет… это бред. Я определенно сошла с ума: ведь я начинаю верить твоим доводам…

– Скажи, а что ты теряешь? – вскинул брови Дэн.

– Остатки репутации.

– И много их осталось? – жестко спросил брюнет.

Сейчас передо мной сидел не тот, кто меня недавно целовал, а минимум акула маркетинга. Я внутренне ощетинилась и резко выпалила:

– Нет. Но все – мое. Мой опыт, мои кровь, пот и слезы. Умения и знания, ради которых я прошла свой путь. Я врач, черт подери, а не Муркина хвостатая задница! И пусть мое имя смешали с дерьмом в гребаном интернете…