Он – мой лёд - Татьяна Минаева Страница 31

Оля

- Отойди! – я даже не успела понять, когда Рудов успел оказаться возле нас.

Оттолкнув меня в сторону, он принялся уверенно и в то же время осторожно ощупывать колено Жарова.

Я же так и стояла рядом на коленках, молча, с замиранием сердца смотря на мужчин и про себя молясь, чтобы это был всего лишь ушиб. Чтобы всё обошлось, и наши надежды не осыпались пеплом на этот самый лёд.

- Тут? – сухо и отрывисто спросил Роман, в очередной раз тронув колено. Паша с шумом втянул воздух сквозь сжатые зубы, и Рудов резко вскинул голову, поднимая на него взгляд.

- Чёрт, - зло процедил Жаров. Тёмные глаза его блестели досадой и вместе с тем непримиримостью. – Да.

Одного его взгляда было достаточно, чтобы понять – если есть хоть малейший шанс, он не сдастся. Будет кататься на обезболивающих, на уколах, но не отступит. В этом я понимала его, возможно, как никто. Окажись я на его месте – не сдалась бы. Не сдалась до последнего, и знала, что Паша тоже не сдастся.

- Вот же… - Жаров крепко выругался, попытался подняться и зашипел, кривясь от боли.

Господи! И надо было этому случиться!

- Я с тобой, - шепнула я, придерживая Пашку, когда он всё-таки встал. Помогла ему добраться до борта и крепко сжала руку. Почувствовала, как в ответ смыкаются его пальцы на моей ладони, поймала решительный взгляд.

Появившиеся буквально через пару минут врачи увели Пашку на осмотр, Рудов пошёл следом. Я же так и осталась стоять у борта. Всё, что мне оставалось – ждать. Один прыжок…

Так оно порой и бывает: один неудачный прыжок, шаг, падение, и всё. Все надежды, мечты, ожидания разбиваются о холодную гладь льда подобно хрупкому хрустальному сосуду, куда они так долго и бережно складывались на протяжении всей жизни.

Но думать о худшем было рано. Слишком рано, чёрт возьми! Перед тем, как Паша ушёл с врачами, именно это он мне и сказал.

- Не хорони нас раньше времени, - крепко сжал мои пальцы напоследок и только после, прихрамывая, ушёл с катка.

Вот только сколько я ни пыталась отогнать невесёлые мысли, сделать этого не выходило. Время, казалось, остановилось. Мечта… Стоит ли она того? Непосильных нагрузок, постоянных ограничений, невозможности порой заниматься самыми простыми вещами. Мечта даётся в руки единицам, остальным же… Остальным достаются только напоминающие о себе всю жизнь после завершения карьеры травмы и горький вкус разочарований.

Стоит?

Да, стоит. Верхняя ступень пьедестала, гимн страны, звучащий в честь победителя, поднимающийся вверх флаг и осознание – вот она, мечта.

Стоит!

- Что-то случилось? - совсем рядом раздался до боли знакомый голос, но я даже не посмотрела на Тимура, только тихо произнесла:

- Паша неудачно упал с прыжка. Возможно, у него травма, - проехала мимо Тимура, но он остановил меня, охватив за запястье. Неожиданно мягко, почти нежно. Потянул к себе.

Я попробовала высвободиться, но совсем вяло. Присутствие Тимура рядом сейчас было меньшим из того, что меня беспокоило. Вернее… Это беспокоило меня, но совсем иначе. Его пальцы на моём запястье, его низкий голос, пристальный взгляд, пробирающийся в самую мою сущность, тогда как сама я даже приблизительно не могла понять, что творится в душе у Тима.

- Не нагнетай раньше времени, - совершенно серьёзно выговорил он. – Всё с твоим партнёром будет в порядке. Я уверен.

- А вот я не уверена, – всё-таки подняла на него взгляд и поинтересовалась: - Вот скажи, - сама не зная почему, вдруг решила спросить я, - у тебя были такие случаи, когда ты все ставил на карту, а в итоге… в итоге ничего?

- Были, - немного помедлив, сказал Богданов. Помолчал ещё несколько секунд и добавил: - Мне кажется, все об этом знают, - говорил он, как и раньше, сдержанно, однако мне показалось, что в голосе мелькнули нотки сожаления.

- Я не знаю, - вгляделась в его лицо.

Может быть, хотя бы сейчас мне удастся немного приоткрыть его для себя? Зачем? Об этом я подумаю после. Если вообще будет, о чём думать.

- Разве ты не выяснила, кто я и что, когда мы встали в пару? - он усмехнулся. Как всегда немного пренебрежительно. Пальцы его прошлись по моему запястью, под краем рукава надетой на мне толстовки, и от прикосновения этого по телу у меня побежали мурашки. Вот только руку я так и не убрала.

- Как-то не до того было… - выдохнула я. Пальцы Тима пробрались немного глубже под кофту, и я всё-таки высвободила кисть.

- Если хочешь, расскажу, но только не здесь, - не став удерживать, отозвался он.

Опёрся о бортик, преграждая мне путь к дверце и стоял, глядя сверху вниз.

Странно было находиться с Тимуром вдвоём на катке и говорить вот так. Спокойно, не чувствуя страха, не боясь встречаться с ним взглядом. От касаний его пальцев на запястье как будто остался ожог. Как год назад, когда он дотрагивался до меня в подъезде. Так давно и так недавно…

Ощущения те вдруг стали настолько близкими, что я не удержала судорожный выдох. Посмотрела Тимуру прямо в глаза.

- Приглашаю тебя вечером в кафе.

- Ты серьёзно? – недоверчиво усмехнулась. – Правда думаешь, что я пойду с тобой в кафе?

- Да, - Тимур привалился к борту бедром.

Мы по-прежнему смотрели друг на друга – я на него, он на меня. Вот только заглянуть за ледяную синеву мне так и не удавалось.

- Нам надо поработать над нашими отношениями. Они слишком натянутые, не находишь?

- Нет у нас никаких отношений, Богданов, – на всякий случай я немного отъехала назад.

Его близость вдруг начала казаться мне опасной. Синева глаз… Да, единственное, что мне удалось разглядеть – вспыхнувший огонёк.

- А та ночь… - объехав его, я всё-таки открыла дверцу.

Тимур лениво обернулся ко мне. Оглядел с головы до ног.

- Что та ночь?