Пленница Вепря - Виктория Волкова Страница 31

— Ну ты и сладкая баба, Майка, — благодушно хмыкает Родион, обнимая меня. — Ты, наверное, ведьма. Когда ты рядом, мне все проблемы по барабану. Пойдем, душ примем вместе, — рыкает он и, поднявшись с дивана, тянет меня в нашу спальню.

— Отличная идея! — Я воркую и собираюсь пустить в ход весь арсенал колдовских чар.

«Считаешь меня ведьмой, Родя? Вот и получи, — усмехаюсь и, захватив планшет, довольно следую за своим повелителем.

— Лучше потискаться в ванной, — неожиданно решает Родион и властно командует. — Полезай, я сейчас. — И тут же разочарованно хлопает себя по ляжке: — Тебе же спиртное нельзя! А то бы я бутылочку «Вдовы Клико» открыл…

— Прибереги для другого случая.

Я подхожу к зеркалу и томно рассматриваю себя. Провожу рукой по бедру, потом по шее. Выгибаюсь, словно кошка, и отбрасываю назад волосы. Делаю вид, что никакого Родиона Веприцкого рядом не существует. А он, конечно, смотрит во все глаза и уже закусил удила, только что копытом землю не бьет.

— Майка… — оставив наполняться ванну, подходит сзади. Обнимает меня и кладет голову на мое плечо. Тоже смотрит в зеркало и из-за моих кудрей закрывающих ему часть лица, кажется этаким Иванушкой-Дурачком. Даже взгляд, хитрый и расчетливый на короткий миг становится мягче. — Майка… — повторяет, будто позабыл другие слова. — Вот ты развратная баба. С тобой у меня все время приподнятое… настроение. А ты ведь даже никаких усилий не прилагаешь, — шепчет Родион, разворачивая меня к себе и ловким движением усаживая на длинную мраморную столешницу, тянущуюся от стены до стены. Только огромная чаша раковины белеет посредине одиноким островом, да какие-то пузыречки-флакончики падают в сторону под натиском моего тела. Ненасытный Вепрь снова утягивает меня в омут страстей, а когда мы выныриваем, вода в ванне уже плещется через край.

— Твою налево! — рычит Веприцкий, бросая на пол банные полотенца. Закрывает воду и довольно оглядывает меня, все еще сидящую на мраморной столешнице и болтающую ногами. — Могла бы помочь, — ухмыляется беззлобно, пожирая глазами мое тело. — Жена, все-таки…

— Да ладно, — смеюсь я, наблюдая, как Родион деловито открывает слив в ванне и вытирает пол.

— Иди сюда, — подходя вплотную ко мне, бормочет он глухо и, подхватив на руки, поднимается по невысоким ступенькам из яркого красного камня. Бережно опускает в абсолютно круглую ванну и туда же плюхается сам. — Теперь ты ведешь, — решает Родион, снова подхватывая меня и усаживая к себе на колени.

— У меня уже сил нет, — кисло признаюсь, всматриваясь в нахальную физиономию Вепря.

— У меня тоже, — фыркает он нетерпеливо. — Давай, начинай уже…

Мы вылезаем из ванны, когда вода уже остыла и кажется, что кое-где плавают льдинки. Родион, укутав меня в полотенце, несет в спальню и, сбросив на пол покрывало, укладывает со своей стороны.

— Утром все обсудим, — рыкает он, пристраиваясь рядом.

«Как утром?!» — хочется заорать мне, но в тесных объятиях Веприцкого я чувствую себя в безопасности. Утыкаюсь ему в грудь лицом и сразу же засыпаю, точно зная, что Родион мне поможет. Подробности не имеют значения. Абсолютно. Но сейчас, лежа в коконе крепких рук, я просто уверена, что мне с помощью мужа удастся забрать Мелиссу из Бостона.

«И если разобраться, — думаю, уже засыпая, — то у Алекса не такие уж длинные руки. В Россию он точно не сунется. И это главное… главное…»

* * *

Я просыпаюсь, разбудив Родиона, завозившись в его объятиях. Пытаюсь откатиться в сторону и подремать немного отдельно, но мощное тело Вепря тут же плотно прижимается ко мне.

— Ты спишь? — глухо осведомляется он. — А я думал, мы поговорим о Мелиссе… — Зараза! Ну какая же зараза! Я подскакиваю, как по команде. Сажусь на кровати и внимательно вглядываюсь в сонное, но уже суровое лицо. — У тебя есть какой-нибудь компромат на отца ребенка?

— Ты еще спрашиваешь?! — ору я и нагишом срываюсь с кровати. Достаю из сумки обычный блокнот, закрывающийся на кнопку, и, открыв свои зашифрованные заметки, начинаю докладывать:

— Во-первых, Алекс наркоман, — заявляю уверенно.

— Его поставщиков знаешь? — тут же перебивает Вепрь. — Ну кто ему лично доставляет дозы?

— Да, конечно, — киваю я, — это его кузен Джереми. Он…

— А кроме кузена, Бакли где-нибудь перехватывает товар?

— Было пару раз, — морщусь недовольно, не понимая, куда клонит Родион. Да и какая разница, что и где берет этот упырь — мой бывший.

— Припомни все контакты, — кивает Веприцкий. — Это важно. Мы заберем Мелиссу без шума и пыли, — криво усмехается он. — Но мне нужно время на подготовку. Примерно с месяц. Наверняка придется дать подписку о невыезде из-за убийства Канской, вот и появится время разработать план в деталях…

— Расскажешь? — спрашиваю я с надеждой.

— Вряд ли.

— Но я же должна знать подробности, — пытаюсь я вразумить мужа. — А то напортачу…

— Я думаю, что тебе нечего соваться в Штаты, — задумчиво морщится он. — Но я пока ничего не решил, Майя. Лишь придумал план. Но чтобы понять, насколько он реален, мне нужно связаться с людьми, обговорить детали и рассчитаться за информацию. Кстати, дорогая, — хмыкает муж, — чем собираешься расплачиваться? Я, конечно, без ума от твоего тела, но рассказы о жарком сексе никого не вдохновят на противоправные действия. Нужны бабки.

— У меня есть драгоценности, — шепчу я заговорщицки. — Бриллиантовая брошка от Картье. Серьги и парюра.

— А это что такое?

— Набор ювелирных украшений. Мне бабушка Алекса дарила на свадьбу. Картье, работа начала двадцатого века. Туда входит ожерелье, два браслета, серьги и брошки. Из колье и серег получается диадема. Транформер такой, понимаешь?

— Не совсем. Но документы, подтверждающие подлинность бирюлек, у тебя есть?

— Конечно. Сертификаты и заключение экспертов.

— Это хорошо, — сумрачно кивает муж. — Я только не соображу, как эту груду камней вывезти из страны. Тут вряд ли найдутся покупатели…

— Груда камней? — усмехаюсь я. — Парюра, между прочим, имеет историческую ценность. И на нее есть потенциальный покупатель. И вывозить ничего не надо… Она хранится в Нью-Йоркском банке. Мне и в голову не пришло тащить ее с собой.

— Запасливая белочка, — ржет мой супруг и тут же добавляет задумчиво: — Ты же не голодранка, Майя. Зачем ты ввязалась в эту аферу с цветами?

— Это не я! — выкрикиваю яростно и, услышав снисходительное «Ну конечно!» безвольно опускаю плечи. Как достучаться? Как?!

— Тогда, — рычит Веприцкий, подскакивая с кровати. — Коли ты сама расплачиваешься, дорогая, значит, выступаешь заказчиком, и я вынужден посвятить тебя в подробности плана. Назовем его «Мелисса»…

«Только не обмани. Пожалуйста, Родичка! Не подшути надо мной!»