Спасение у алтаря - Энни Берроуз Страница 30

Когда Дебора вошла в спальню, Роберт подумал, что она напоминает ощетинившуюся дикую кошку. Ее глаза сверкали, руки сжимались в кулаки, и, если бы у нее был хвост, он бы наверняка сердито ходил из стороны в сторону.

Никогда еще она не казалась ему такой красивой.

Гадая, что могло бы заставить его молодую и такую воспитанную жену окончательно выйти из себя, он остановил свой взгляд на ее нелепой ночной рубашке и сказал:

– Снимите ее.

Дебора правильно поняла, чего он добивается, но, хотя ее глаза сердито прищурились, она дернула завязки, сбросила рубашку на пол и отбросила ее ногой.

И встала перед ним прекрасная, злая и абсолютно голая.

– Удовлетворены? – сердито спросила она, уткнув руки в бока.

– Пока нет, – хрипло ответил Роберт. – Идите ко мне.

Его вспыхнувший желанием взгляд, сопровождавший этот властный приказ, пробил броню ее гнева. Взглянув на откинутое одеяло, Дебора залезла на кровать и легла рядом с ним.

Он тут же обхватил ее за талию и потянул к себе. Потом, навалившись сверху, прижал к подушкам и принялся страстно целовать.

– Уфф… – Дебора с трудом отдышалась, когда он наконец остановился, чтобы глотнуть воздуха. Наверно, это глупо, но ей льстило, что сегодня муж не стал медлить, как прошлой ночью. Должно быть, она все же доставила ему удовольствие, несмотря на неопытность, не позволявшую ей достаточно быстро откликаться на его желания.

– О да! – шепнул он сдавленным голосом, уткнувшись ей в грудь.

Когда губы Роберта начали жадно ласкать ее шею, она почувствовала, что тает. Слегка приподнявшись, он провел языком по нежным изгибам ее уха, и Дебора почувствовала, как ее руки сами собой поглаживают его спину. Он легонько сжал зубами мочку, и она, обхватив его ногой, начала гладить ступней его икры.

Пламя стремительно разгоралось, как и прошлой ночью.

Дебора не могла понять, как он мог с такой неистовой страстью желать ее в темноте супружеской спальни и в то же время при свете дня, похоже, не хотел терпеть даже ее присутствие рядом. Но, даже зная, как мало она для него значит, Дебора отвечала ему с не меньшей страстью. Ее удивило, что на этот раз, когда муж наконец вошел в нее, она не почувствовала боли, только непрерывно усиливающееся наслаждение.

После они лежали рядом на мягкой перине, почти не касаясь друг друга, но она слышала каждый его вздох. Дебора чувствовала себя так, словно чего-то ждет. Какого-то знака. И не могла понять, откуда эта внезапная подозрительность, если только что они были так близки.

Это напоминало перемирие после кровавой битвы, когда каждая сторона давала другой время забрать с поля боя раненых. Когда каждая сторона чувствовала присутствие другой, но не имела сил на дальнейшие действия. В порыве страсти они общались взглядами и стонами, и ни один из них не смел нарушить эту хрупкую гармонию, попытавшись облечь свои переживания в слова.

Постепенно Дебора начала засыпать. Но, соскальзывая в сон, она не переставая думала об одном – неужели их близость всегда будет заканчиваться для нее такой печалью?

Спальня была по-прежнему погружена в темноту. Плотно задернутые тяжелые гардины не давали слабым лучам нового дня поникнуть внутрь. Дебора проснулась и услышала, как по комнате ходит Линии.

Вчерашний гнев вскипел с новой силой. Одно дело, когда голой ее видит муж, хотя и это в достаточной степени смущало. Но позволить слуге беспрепятственно ходить по комнате, когда она лежит тут без одежды!..

Дебора села, первым делом убедившись в том, что одеяло полностью прикрывает ее грудь, потом повернула к слуге разгневанное лицо.

– Убирайся вон! – крикнула она.

Линии замер, наклонившись над маленьким столиком у окна, куда он собирался поставить поднос.

– Прошу прощения, мисс… мадам, но я всегда приношу капитану завтрак в…

– Этого больше не будет! Не будет, пока я в его постели. Если капитан захочет, он позвонит тебе.

Линии выпрямился, его лицо приняло бесстрастное выражение.

– Но он уже позвонил мне.

Повернувшись к мужу, Дебора увидела, что он смотрит на нее с неприкрытым раздражением.

От обиды она не нашла ничего лучше, чем снова откинуться на подушки и с головой накрыться одеялом. Только когда по звону посуды, скрипу половиц и звуку закрывшейся двери она определила, что Линии вышел из комнаты, Дебора вылезла из-под одеяла.

– И вам доброе утро, – хрипло произнес капитан.

– Не знаю, с какими женщинами вы привыкли иметь дело, – ответила она и, чтобы преодолеть ощущение униженности, натянула на лицо маску холодного высокомерия, – но я не привыкла выставлять напоказ свое обнаженное тело перед другими, не говоря уже о слугах мужского пола!

– Линии для меня не просто слуга, – мрачно отозвался капитан.

Дебора непроизвольно охнула. Ее муж в самом деле ставил достоинства своего слуги выше ее комфорта. Но потом он добавил:

– Хотя я, конечно, вижу, что мы не можем продолжать жить, как раньше. Однако это всего лишь вопрос организации материально-технического обеспечения.