В разгар лета - Виктория Холт Страница 30

— Я вижу, — сказал отец, — что ты очень хочешь остаться в Лондоне?

Он посмотрел на мать. Она задумалась на мгновение, а потом сказала:

— Почему бы и нет? Ты можешь остаться и помочь Елене с приготовлениями. — Она посмотрела на отца. — Мы могли бы вернуться, сделать все необходимое и по дороге в Тилбери заехать за Аннорой, а потом продолжить путь всем вместе. Как ты на это смотришь?

— Надо подумать, — сказал отец. — Ты хотела бы остаться, Аннора?

— Да, я очень скучаю по Кадору и по всем вам…

Итак, было решено, что я остаюсь в Лондоне. Мои родители вернутся в Кадор и сделают все необходимые приготовления для поездки в Австралию. Потом они с Джекко заедут за мной в Лондон, и мы все вместе отправимся в путешествие.

Елена была очень довольна, я, должна признаться, тоже. У меня возникло предчувствие, что я должна остаться, что бы ни случилось дальше.

* * *

Нечто случилось вскоре. Я и Питеркин гуляли в парке. История с Крессуэлом сблизила нас, и я обнаружила черты в характере Питеркина, о которых раньше не имела представления. Он глубоко переживал из-за Крессуэлов, и мы много говорили о несчастье, которое постигло эту семью. Он часто виделся с Френсис, а потом говорил — Френсис способна справиться с обстоятельствами лучше, чем остальные, потому что более реалистично смотрит на жизнь. Она может посмотреть на все со стороны, хотя часть ее души и отдана тем, кого она так любит. Она говорит, что эта история разрушила карьеру ее отца и ему придется оставить политику, но в Суррее ему доверяют. Все деревни объединились вокруг Крессуэла. Я думаю, что ему это послужит утешением. Приближаясь к Раунд-Понд, мы увидели молодого человека, идущего нам навстречу. Мое сердце забилось, потому что это был Джо Крессуэл.

— Джо! — крикнула я и побежала к нему навстречу с распростертыми объятиями.

Он взял мои руки, крепко пожал и улыбнулся.

Питеркин был рядом:

— Джо, как я рад тебя видеть! Значит, ты вернулся в Лондон? Ты остановился на Сент-Джеймс-стрит?

— Да, и мне приходится пробираться туда, как вору, — ответил Джо. Хотя сейчас там уже не так много народу. Стоят и глядят на дом, словно оттуда должно появиться чудовище.

— Куда ты направляешься сейчас? — спросил Питеркин.

— Брожу бесцельно, просто думаю.

— О, Джо! — вскричала я. — Я так рада, что мы встретили тебя. Мы так много о тебе думали.

— Спасибо за письмо.

— Давайте посидим здесь, — сказал Питеркин, указывая на скамейку под дубом, — и поговорим.

Мы сели.

— Джо, какие у тебя планы? — спросил Питеркин.

Он тряхнул головой:

— Кажется, мне уже «ничего не светит». В парламент дорога закрыта из-за отца.

— Там все и было не так уж надежно, — утешал его Питеркин.

— Но я не собирался сидеть сложа руки.

— А теперь?

— Мой отец в списке нескольких компаний. У них могут появиться возможности… и для меня.

— О, Джо.

Я прикоснулась к его руке. Он взял мою руку и крепко сжал ее.

— Я знаю, — сказал он, — что все было продумано.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Питеркин.

— Эта история с моим отцом поставлена от начала до конца.

— Кем?

— Именно это я и собираюсь выяснить. Кто-то подстроил несчастный случай, и скандал, и вызов полиции.

— Зачем?

— Человек с положением моего отца всегда имеет врагов. Если кому-нибудь из них он особенно мешает и у того есть средства…

Питеркин, словно пытаясь его смягчить, сказал:

— Да, да.

Мне стало ясно, что он так же, как и я, подумал, что Джо говорит чепуху. Бедный Джо! И Питеркин, и я испытывали к нему глубокое сочувствие.

— Понимаете, просто невозможно, чтобы мой отец пошел туда под другим предлогом, кроме помощи девушке, которую сбил его экипаж.

— Может быть, ваш собственный возница подстроил все?

— Нет, этого бы никогда не произошло, если бы он правил лошадьми. Экипаж отец нанял: не всегда удобно брать собственный. Поэтому я и думаю, что все было сделано с целью расставить отцу сети, а он просто в них попался.

Мне показались чересчур сложными подобные действия врагов Крессуэла. Извозчик должен был войти в сговор с девицей, с человеком, который устроил скандал в доме, и с тем, кто вызвал полицию. Нет, я была уверена, что мистер Крессуэл попал в комнату девицы из-за чувства вины, а то, что случилось дальше, оказалось стечением дурных обстоятельств.

Но мы оба, Питеркин и я, слушали с сочувствием.

Мы понимали, как ужасно должен себя чувствовать Джо, поэтому не возражали ему.

Через некоторое время Джо сказал, что должен идти, выразив благодарность за сочувствие и поддержку.

Он взял меня за руку, когда мы прощались, и Питеркин, словно поняв, что нам нужно что-то сказать друг Другу, прошел вперед, и мы остались на несколько минут вдвоем.

— Аннора, мне нужно увидеться с тобой наедине.

Могу я прийти к вам домой? Бывает такое время, когда ты остаешься одна?

Я подумала:

— В пятницу. Елена с матерью собираются к портнихе, Питеркин, думаю, пойдет к Френсис, а дяди Питера в это время никогда не бывает. Приходи в пятницу в десять часов.

— Я бы не хотел, чтобы меня кто-то видел, даже слуги, понимаешь?

— В такое время они обычно на кухне. Если ты придешь в десять, я открою тебе, никто не узнает. Или мы могли бы встретиться где-нибудь еще.

— Нет, пусть лучше встреча будет в доме, если мы сможет быть совершенно одни.

* * *

Я была взволнована, без конца задавая себе вопрос, для чего Джо желает встретиться со мной наедине.

Мне пришло в голову, что, может быть, он хочет сделать мне предложение? Мы уже достаточно хорошо знали друг друга, и, без сомнения, между нами возникло определенное взаимопонимание. И сейчас, когда его постигло тяжелое потрясение, Джо желал моего общества в поисках спокойствия.

Но в моей душе жил Рольф, я не могла перестать думать о нем и до той памятной ночи была убеждена, что однажды стану женой Рольфа. Необходимо избавиться от этих мыслей, иначе я никогда не смогу быть совершенно счастлива.

Я понимала, что избавиться от них можно, только связав свою жизнь с кем-то другим.

Если Джо будет просить моей руки, а я отвечу отказом, он сделается еще более несчастным, чем сейчас. И моей романтической и неопытной душе поэтому казалось, что, если он сделает мне предложение, я должна сказать «да». Мое согласие будет означать, что я верю в невиновность его отца и хочу стать его невесткой Я очень волновалась перед встречей с Джо. Я боялась, что тетя Амарилис и Елена в последний момент отменят свой визит к портнихе. Едва ли было возможно, что дядя Питер останется дома, а если Питеркин решит никуда не идти, это будет не так страшно: ему объяснить проще всего.