Неукротимый - Сандра Дюбэй Страница 30

– Да нет же, успокойтесь, – ответил Йен. – Я вовсе не хочу, чтобы о моей жене судачили по всему побережью кому только не лень!

– О вашей жене? – Глаза Шайны даже округлились от негодования. – Я никогда не буду вашей женой! В этом вы можете быть вполне уверены!

– Ошибаетесь, – мягко возразил он.

– Нет, сэр, это вы ошибаетесь, если думаете, что я выйду за вас, чтобы спасти свою репутацию!

– Нет, нет, – тряхнул головой Йен. – Речь идет не о спасении вашей репутации!

– Тогда о чем же? – неприязненно спросила она. – О чести семьи? О нашем добром имени?

Медленная улыбка – лукавая и самодовольная – появилась на лице Йена.

– О вашем возлюбленном, – тихо сказал он, наслаждаясь изумлением, отразившемся на лице Шайны. – О Габриеле Сент-Джоне. Или, правильнее сказать, о Габриеле Форчуне.

Пол дрогнул под ногами Шайны, комната поплыла у нее перед глазами, все предметы стали неясными, расплывчатыми.

Удар, что и говорить, был силен. В самое сердце.

Йен спокойно наблюдал за Шайной. Затем встал с кресла и вежливо предложил:

– Присядьте, моя дорогая. Нам необходимо обсудить еще массу деталей!

Едва держась на ногах, Шайна медленно пересекла комнату и безвольно опустилась на стул.

На следующий день Йен и Шайна вышли из библиотеки, где объявили лорду и леди Клермонт о своей помолвке.

Как только Йен сообщил, что намеревается немедленно покинуть Виргинию и вернуться в Англию, в Лондон, лорд Клермонт пообещал как можно скорее оформить все бумаги, касающиеся наследства Шайны. Сама же свадьба могла состояться в любое время, хоть завтра.

Шайна чувствовала себя в ловушке, в зубах волка, долго рядившегося в овечью шкуру. Еще вчера ночью, сидя в своей комнате и слушая Йена, она поняла, что у нее нет никаких надежд на спасение. Если бы она отказала Лейтону, это означало бы, что Габриелю подписан приговор. Страшный, беспощадный. Его ждал в этом случае арест, суд и казнь, а ее, Шайну, вынудили бы при этом давать показания против него.

Не спасло бы Габриеля и бегство в Фокс-Медоу: губернатор Виргинии нашел бы его и там. Шайна знала это. Никакие убежища, никакие границы не были преградой для губернатора, когда он шел по следу, чтобы расправиться с очередным своим врагом. А пиратам была объявлена беспощадная война.

Той ночью, сидя в своей комнате, Шайна подумала, что не может поступить так, как требует того закон. Не может, да и не хочет. Она удивилась самой себе. Разве она не клялась отомстить, растоптать, уничтожить Габриеля Форчуна? Разве она не желала любыми путями расстроить его помолвку с Ребеккой? А ведь его арест немедленно поставит крест на этом фарсе.

И все же она не могла. Ей была непереносима даже мысль о том, что по ее вине Габриеля арестуют. Закуют в кандалы, посадят за решетку, будут судить, а под конец затянут петлю на его шее. И все это – из-за нее?

Шайна согласилась стать женой Йена, чтобы спасти человека, которого сама же поклялась ненавидеть. Она и ненавидела его – до той минуты, когда поняла, как короток путь от ненависти до любви. До той минуты, когда призналась самой себе, что безумно любит его – Габриеля Сент-Джона. Любит так, что согласится стать женой презираемого человека, лишь бы спасти ему жизнь.

И вот сейчас Шайна стояла под лучами яркого утреннего солнца и, прищурясь от света, смотрела, как навстречу ей спешит Ребекка. С поздравлениями, конечно. Радостная, сияющая, со счастливой улыбкой на лице. Шайна постаралась сдержать навернувшиеся на глаза слезы.

– Я так рада за тебя! – закричала Ребекка, подбегая. – Мама рассказала мне о вашей свадьбе!

Она схватила за руку Йена.

– О, как это замечательно! – Ребекка широко улыбнулась. – Но я слышала, что вы хотите сразу после свадьбы уехать в Англию. Это так? Вы не останетесь здесь до моей свадьбы?

– Йен говорит, что нам нужно ехать немедленно после венчания, – слабым голосом ответила Шайна.

– Очень жаль, – протянула Ребекка. – Но, может быть, тогда мы с Габриелем сможем навестить вас во время нашего свадебного путешествия. Напишите нам сразу же, как только прибудете в Англию. Сообщите свой адрес, и мы непременно приедем к вам.

– Напишем. Обязательно, – тихо пообещала Шайна, оглядываясь по сторонам. – А где Габриель?

– Он должен был срочно уехать.

– Уехать?

Шайна подумала, что Габриель, возможно, о чем-то догадался. Что-то насторожило или напугало его, и он срочно покинул Монткалм с тем, чтобы никогда больше сюда не возвращаться. Приедет в Фокс-Медоу, взойдет на борт «Золотой Фортуны» и поднимет паруса. А в море – попробуй найди его! Там он будет в безопасности, и никакой губернатор его не…

– К вечеру Габриель обещал вернуться, – продолжила Ребекка. – Он только в Вильямсбург и обратно. Ему нужно срочно повидаться с кем-то – он еще в Брамблвуде договорился об этой встрече. Дела, я полагаю!

Надежды Шайны рухнули.

– Понятно, – прошептала она, освобождая руку из руки Ребекки. – Голова что-то кружится. – Шайна отступила немного назад. – Прости, но я покину тебя. Хочется пойти прилечь ненадолго.

– Надеюсь, с тобой ничего серьезного? – вступил в разговор Йен. – Но если хочешь, я дам что-нибудь. У меня есть, к примеру…

– Да нет, все в порядке! – огрызнулась было Шайна, но, встретив предупреждающий взгляд Йена, сменила тон. – Все в порядке, – повторила она негромко. – Ничего серьезного!

– Тогда я зайду попозже. Нам еще нужно многое обсудить, моя дорогая!

– Как хочешь, – вяло ответила Шайна и пошла прочь. Уходя, она чувствовала спиной их взгляды.

Йен терпеливо дождался, пока Шайна скроется из глаз. Затем с улыбкой обернулся к Ребекке, стоявшей рядом.

– Ну что, дорогая будущая родственница, – ласково сказал он. – Как насчет небольшой прогулки по саду? Смотрите, какой чудесный день!

Ребекка улыбнулась ему в ответ. Денек-то, по правде, был так себе – прохладный, облачный, серенький. Но Ребекка подумала, что для такого счастливого человека, как Йен, любой день кажется прекрасным. Она взяла его под руку, они вышли в сад.

Для Йена все шло по плану. Эта прогулка была новым звеном в той цепочке, которую он наметил сплести. На этой прогулке Ребекка Клермонт должна узнать всю правду о своем замечательном женихе. А заодно – и об истинных чувствах, которые питает ее любимая кузина к этому человеку.

В тот вечер Шайна рано поднялась к себе: она чувствовала себя разбитой и усталой. Рано ушла в свою комнату и Ребекка – бледная, подавленная. Леди Клермонт подумала даже, что девушки чем-то отравились за ужином. Но напрасно она грешила в душе на своего повара – он здесь был абсолютно ни при чем. Шайна чувствовала себя опустошенной – не физически, духовно. Была и еще одна причина, по которой девушка поспешила укрыться в своей спальне: ей очень не хотелось сейчас встречаться с Габриелем. Да, она знала, что встречи ей не избежать, но отсрочить, отложить как можно дальше неизбежный разговор очень хотелось.