Детские шалости - Мэри Хоппкинс Страница 30

– Если честно, в полночь мы уже закончили занятия и пошли в бассейн.

– Могу представить… – ехидно протянул Бейард. – Кто это мы?

– Я и моя инструкторша.

– Допустим, ты вывернулась.

– Но я же не знала, что дома меня ждет надсмотрщик!

– А он, он тоже там был?

Изабел глубоко вздохнула.

– Я очень устала, мне хочется что-нибудь съесть и завалиться спать. Ты можешь остаться в гостиной и лопнуть от злости, но я уже ни на что не способна. Хотя мне интересно, в чем, собственно, дело?

– Вот в чем! – крикнул Бейард, швырнув ей свернутую трубочкой газету.

– О, только и всего? – Изабел изящно опустилась в кресло, обтянутое кроваво-красной кожей, и заглянула в газету. В воскресном приложении на самом видном месте красовалась история разоблаченной любви Клиффорда Мередита и Жаклин. – Но ведь ты должен радоваться.

– Радоваться? Чему тут радоваться?!! Из меня сделали круглого дурака, а я должен быть счастлив?

Изабел довольно улыбнулась. Растерянность Бейарда пришлась ей по душе, и нестерпимо захотелось поддразнить этого большого разъяренного тигра.

– Но ведь ты и впрямь вел себя немного глупо, правда?

– Ты прекрасно знала: одна только мысль о том, что ты спишь с этим человеком, доводила меня до исступления! Я был уверен: стоит ему лишь пальцем тебя поманить, и ты побежишь к нему, как собачонка! Тебя, наверное, забавляло, что я хотел вышибить мозги этому паразиту! Тебе нравится, когда по твоей милости люди попадают в дурацкое положение?

– Но я же пыталась рассказать, – начала Изабел, но Бейард был так ослеплен ненавистью, что и слышать ничего не хотел.

– Из-за этого придурка ты выставила себя на посмешище! Перед всей страной!

– Да, действительно. Но я помогала другу.

– Какому еще другу?!! Просто так? За красивые глаза?

– Ну давай, Бейард, продолжай в том же духе. Одно мне только непонятно: минутой раньше тебя бесило, что Клиффорд не был моим любовником. Теперь ты снова злишься, поскольку считаешь, что между нами существует некая невидимая подозрительная связь. Можешь оскорблять меня сколько угодно, но хотелось бы знать: за что?

– Хочешь правды? Прекрасно! – Его губы сложились в презрительную тонкую линию. – Я считаю, что тебе нравилось смотреть, как я с ума схожу, представляя тебя в объятиях этого мужчины!

Бейард прикрыл глаза, словно прокручивая в уме эту ужасную картину. Он не мог себе простить, что все его страдания не стоили выеденного яйца. Какой же он был глупец! Но и Изабел та еще штучка: сделала его клоуном! Так жестоко над ним посмеялась! В моем возрасте, подумал Бейард, пора бы стать осмотрительнее.

– Но ты даже слышать ничего не хотел.

– Тебя забавляло, как я лопаюсь от злости?! – продолжал он на повышенных тонах. – А! Ты специально не говорила мне правды, чтобы подольше посмеяться надо мной!

– Это не так, – устало возразила Изабел. Неужели он и впрямь уверен, что я способна на такую низость?

– И ты ждала, что я приползу к тебе на коленях и буду вымаливать прощение, когда правда всплывет наружу?!

Изабел непроизвольно покраснела, ведь она действительно этого хотела. Заметив ее смущение, Бейард понизил голос и, презрительно прищурившись, сказал:

– И знаешь, что я обо всем этом думаю? Я считаю, что кое-кто должен тебе довольно кругленькую сумму за восстановление хорошей репутации. Я убежден, что между тобой и Клиффордом не только дружеские отношения. Сколько он тебе заплатил?

– Бейард, тебе никогда не приходилось выручать друга?

Этот спокойный естественный вопрос, казалось, потряс его до глубины души.

– Неужели ты пытаешься мне доказать, что за этим ничего не стоит? Если ты так устала, не надо больше притворяться, Изабел. Хоть раз в жизни скажи мне правду!

Она поднялась с кресла. Ей пришлось впервые столкнуться с таким унизительным недоверием. Изабел трясло от негодования. Потом можно будет вдоволь поплакать, но, конечно, не сейчас.

– Я хотела все тебе объяснить, но ты возвел между нами такую стену откровенного цинизма, что я просто не смогла ее преодолеть. А теперь выходит, что ты – жертва. Конечно, я плохая, я хладнокровная карьеристка, а ты – ангел, безобидный и беззащитный ягненочек! Ты мне и слова не дал сказать, а все из-за твоего слишком горячего темперамента. Пойми, Бейард, надо же себя контролировать.

– Если кто себя и не контролирует, то это ты, а не я.

– Ах так? Ну хорошо, теперь ты услышишь все, что я о тебе думаю, дорогой. Мне кажется, ты просто разочарован, что я оказалась не той плохой девчонкой, за которую ты меня принимал. Я думаю, что капризные непослушные девушки тебя возбуждают, как бы подстегивают интерес к женскому полу. И тебя грела мысль о том, что, заставив меня бросить Клиффорда, ты почувствуешь себя настоящим полноценным мужиком!

– Ты это серьезно? Неужели ты действительно считаешь, что мне необходимы какие-то стимуляции?

– Ах! – театрально воскликнула Изабел, всплескивая руками. – Мои слова, кажется, задели твое мужское самолюбие? – Она рассмеялась. – Можешь оскорблять меня сколько хочешь, я привыкла. Но стоит мне лишь словом обмолвиться о твоих недостатках, как ты начинаешь беситься! Это, конечно, забавно, однако начинает действовать на нервы.

– Тогда давай прямо сейчас прекратим то, что так тебя раздражает.

– Наконец-то хоть одна здравая мысль за весь вечер. – Изабел победоносно улыбнулась.

– Да и черт с тобой! – прокричал Бейард, прежде чем захлопнуть дверь.

Карола появилась в комнате полчаса спустя. Все это время Изабел стояла у окна, тупо вглядываясь в мигающие огни неоновых реклам. От мягких увещеваний подруги из глаз Изабел хлынули слезы.

Вволю наплакавшись, она услышала спокойный голос Каролы, которая обнимала ее за плечи:

– У меня в холодильнике припрятан хороший крем для заплаканных глаз.

Но есть ли в мире лекарство для разбитого – нет, растоптанного – сердца? – подумала Изабел. Разбитое – значит, можно склеить. А мне уже ничего не поможет…