Моя мама – Снегурочка - Елена Булганова Страница 30

— Господи, мама, о чем ты думаешь? — выдавил из себя Павел.

Тут старуха спохватилась, заплакала, застонала, ладонями зажимая рот. А Павел пошел в детскую: будить и собирать Леру.

Прилетев в Сидней, они узнали, что Борис пришел в себя и у врачей появились надежды на его выздоровление. К счастью, Павлу не пришлось сообщать брату об уходе Таисии. Это нелегкое дело взяла на себя мать. Выйдя из больницы, Борис ни разу не спросил Павла о своей жене. Но изменился он так, что Павел с трудом узнавал младшего брата. Словно рядом с ним вдруг появился совсем чужой человек: жесткий, насмешливый, недобрый.

В Сиднее мать и Лера пробыли почти месяц, до того момента, когда Борис начал самостоятельно двигаться. Потом мать спохватилась, что дом, верно, снесли вместе с имуществом, и спешно вернулась в Питер. Павел сопровождал ее, чтобы снять квартиру и помочь с переездом. О покупке жилплощади вопрос не поднимался — не до того было.

Что пережил он по дороге в Питер — рассказать невозможно. Ехал в полной уверенности, что на пороге дома их встретит Таисия. Но этого не случилось.

В тот же приезд по делам бизнеса Павлу понадобилось побывать в Москве. Поехал он на машине брата. Когда проезжал то место, где Таисия вышла из машины, тело свела судорога и потемнело в глазах. Он вдруг подумал, что, возможно, там, под снегом, лежит его сноха. А значит, он стал убийцей. Это было так страшно, что у Павла впервые в жизни случился сердечный приступ. Он едва сумел дотянуть до столицы и там загремел в госпиталь.

А не дотяни он до Москвы, вполне мог оказаться в той поселковой больнице, где все еще лежала Таисия, чудом спасенная местными врачами.

— Чего-то я подрастерялся, — честно признался Наташе майор Петров. — Что теперь делать-то надо?

Наташа в ответ только всхлипнула и махнула рукой.

— Лера! — громко обратился Василий к девочке. — Хочешь, мы тебя и твою маму отвезем в приют? Вы там покушаете, отдохнете.

Девочка кивнула, и Василий облегченно вздохнул. Через полчаса они уже были в приюте, где их появление произвело необыкновенный фурор. Совсем незадолго до этого воспитателям удалось уговорить детей сесть за праздничный стол и все-таки отметить Новый год. Теперь же, когда все понемногу успокоились, празднование возобновилось с новой силой. Но Лера и Таисия не принимали участия в празднике. Нина Петровна уступила им свой кабинет, принесла туда закуски и оставила мать и дочь наедине.

В разгоряченной толпе взрослых и детей Лариса отыскала Сашу, взяла ее под руку и проговорила:

— Саша, я не понимаю, что здесь происходит. Эта женщина жена Бориса? Нонсенс, не может быть.

— Ну, во всяком случае, она мать Леры, — рассудительно ответила Саша. — Если, конечно, девочка опять не сыграла с нами какую-то шутку. А вообще, стоит найти Наташу и хорошенько ее потрясти.

Наташу они отыскали в самом темном углу комнаты, за елкой. Она устало сидела на стуле, а рядом по стойке смирно стоял майор Петров и держал в руке тарелку с угощением.

— Ты чего прячешься? — спросила Саша.

Наташа зябко передернула плечами и ответила почти шепотом:

— Да как-то неудобно. Ведь там жена Бориса.

— Ну, милочка, мы тут все в одинаковом положении, — от души развеселилась Лариса. — У тебя хоть есть официальная отговорка, ты — гувернантка девочки.

— Наташенька. — Саша опустилась на корточки перед стулом, снизу вверх заглянула девушке в лицо. — Ну, расскажи, что ты знаешь! Как все это произошло, как же они встретились?

— Да, Лера кое-что рассказала, пока мы ехали сюда, — вдруг словно оттаяла, светло заулыбалась Наташа. — В их семье произошла какая-то ужасная трагедия. Лера помнила, как она легла спать, а мама среди ночи куда-то уехала с ее дядей. И после этого домой уже не вернулась. Девочке все время что-то врали, придумывали всякие отговорки. Потом однажды Лера случайно залезла в дядины вещи и нашла там паспорт матери, а главное, блокнот, в котором она писала, что хотела сказать. Исписанный лишь до половины, а мама всегда исписывала блокнот до конца. Тогда Лера поняла, что дядя сделал что-то страшное с ее матерью. И набросилась на него, когда он приехал.

— Да, вот вам и детская сказочка, — тихонько произнесла Саша, не желая, чтобы был забыт ее скромный вклад в эту историю.

— Потом Лера долго болела и начала все как-то забывать. Даже не могла вспомнить лица своей матери. А когда приехала в Питер, то вдруг все вспомнила. И тогда она решила стать такой, как ее мать. Надеялась, что если ее примут за глухонемую, то пошлют в какое-то место, где живут глухонемые, и там она встретит свою маму. Ну, в конце концов так и получилось.

— Так, хоть я и пьяная, но все равно понимаю, что такого быть просто не может, — громко объявила Лариса, покачнулась и крепко вцепилась в Сашино плечо.

— А что, распивают детишки? — заволновался Василий. — Так не должно быть, надо руководство предупредить.

— Спокойно, майор, детишки не пьют. А вот меня, достав из сугроба, они напоили, но исключительно в благих целях.

— А вам идет быть расслабленной, Лариса, — не преминула отметить Саша. — Вы выглядите гораздо человечнее.

— Да, девочки, — согласилась Лариса. — Сегодня я очень человечна, поэтому хочу вас предупредить: на рассвете сюда примчится Борис. Я послала ему сообщение, что девочка найдена, и не только девочка. Поэтому предлагаю достойно отметить остаток этой ночи, а затем рассосаться, сделать так, чтобы к его прибытию нас здесь не оказалось. Все согласны?

На лице Наташи и Саши ясно читалось, что они согласны. К ним подошел директор приюта, спросил Сашу:

— Сашенька, вы умеете танцевать?

— Умею, — несколько рассеянно кивнула девушка.

— Хорошо умеете?

— Три года танцевальной школы плюс несложившаяся карьера балерины.

— Ну, тогда все в порядке. Иначе наши недоросли нас затравят. Пойдемте покажем им мастер-класс.

— Постойте, вы меня приглашаете? — уточнила Саша. — Или хотите развлечь детишек?

— Да, Сашенька, я вас приглашаю, — мужественно признался директор Дима.

И Саша, сияя улыбкой, растворилась в толпе.

В общем, к утру все три женщины повторили судьбу Золушки — они слишком расслабились и не успели вовремя уйти с праздника. Когда Лариса подала сигнал и они втроем заспешили к выходу, то прямо в дверях столкнулись с Борисом. Наташа вскрикнула и закрыла лицо руками. Саша побледнела и спряталась за спину Ларисы. Последняя, напротив, выпрямила спину, готовясь принять на себя главный удар.

Но Морозов на них не смотрел. Поверх их голов он почти безумным взором ощупывал толпу взрослых и ребятишек. И тогда Лариса, вздохнув, негромко сказала:

— Они не здесь, Боря. Пойдем, я провожу тебя к ним.

Никто никогда не узнал, о чем говорил в ту ночь Борис Морозов со своей женой и дочерью. Они уехали в полдень, когда после бурной ночи все в приюте еще спали. Наташа, Саша и Лариса добрались до Москвы только утром второго января. По пути домой женщины почти не разговаривали, а расставаясь, чувствовали себя такими измотанными и уставшими, что, казалось, никакая сила не заставит их собраться вновь.