Хорошая девочка - Натали Андерсон Страница 30

Она привыкала к его отсутствию — по капле в час. В среду утром Лина вышла на поле. Регбисты уже тренировались. Сета не было. Не было божественного атлета в серой футболке. Воспоминания накрыли ее такой мощной волной, что Лина зажмурилась. Поэтому она не заметила трос, лежащий на ее пути, и упала на бетонный пол. Открыв глаза, Лина увидела лица спортсменов, раскачивающиеся, словно на качелях, и ощутила тошноту и головокружение.

— Лина! Лина! Лина!

— Приведите Гейба, — сказал кто-то.

— Я в порядке, — проговорила она, не открывая глаз.

— Нет. Не двигайся. У тебя только голова болит?

Вообще-то болело ее сердце. Остальное просто онемело.

— Я не знаю.

— Здесь не больно? — Чьи-то руки надавили на ее лодыжки, потом на колени, затем переместились к рукам.

Лина помотала головой и поморщилась от боли, пронзившей висок.

— Поднимаем.

Кто-то крепко прижал ее к груди. Но не тот, о ком она думала.

Ее нес доктор Гейб. Он уложил Лину на скамейку в раздевалке и приложил к ее голове мокрое полотенце. Оно пропиталось кровью. Тай и Джимми опустились на корточки возле нее, пока Гейб искал что-то в своей аптечке.

— Тебе нужна помощь, Лина? — спросил Джимми. — Если хочешь, мы повалим кое-кого на пол, захватив его голову пожестче, или что-нибудь вроде того?

— О, мальчики, — простонала она. — Я могу сама о себе позаботиться.

— Нам не нравится, когда тебе больно. И э-э-э… — Тай постучал по своей голове, — не только здесь.

— Спасибо, ребята, но… — Она замолчала, так как ее глаза защипало от слез.

— Ты наша руководящая сестра.

— А вы мои надоедливые братья.

— Он идиот!

Конечно, они видели все, что происходило последние две недели.

— Давайте забудем об этом, — предложила Лина, — и будем вести себя как всегда.

— Конечно, — кивнул Тай.

— Вам, ребята, нужно готовиться к игре. А у меня куча работы. Вот этим и займемся, договорились?

Но они подложили малюсенькую подушку под ее раненую голову. Они заботились о Лине. И любили ее. Это был тот самый душевный бальзам, в котором она так нуждалась.

У нее отличная работа. И ее здесь ценят. Она соберется с силами, встряхнется, и все наладится. И может быть, когда-нибудь она встретит парня, который будет ценить ее и любить, зная обо всех ее недостатках.

Дверь в раздевалку со стуком распахнулась.

— Где?.. — Сет подошел к ней.

Ее истерзанное сердце снова швырнуло на острые камни.

— Сет был у меня, когда ребята побежали за Гейбом. — В дверях появился Дайон.

Значит, он пришел не ради нее. Вспыхнувшая надежда погасла.

— Все нормально. — Лина выдавила из себя улыбку. — Я в порядке.

Могут они, наконец, уйти? Особенно он.

Но вышли только Тай и Джимми, сердито взглянув на Сета, и забрали с собой Дайона.

— Серьезная рана. Ей нужно накладывать швы? — спросил Сет у Гейба. — Это необходимо?

— Я зашиваю все — вплоть до порванных сухожилий, — холодно проговорил доктор.

— Но пострадало ее лицо.

Гейб выпрямился:

— Я обработал кучу лицевых ран, и ни на одном из моих пациентов нет ни шрама. Иначе нельзя было бы снимать их для календаря. — Он опустился на колени рядом с Линой: — На тебе тоже никаких шрамов не останется, милая. Во всяком случае, не от меня.

Гейб работал осторожно и тихо. Лина лежала неподвижно. Сет стоял немного в стороне, не сводя с нее глаз. Она не позволяла себе думать о нем. Он явился на стадион, чтобы увидеться с Дайоном. А не с ней.

Наконец Гейб поднялся и стянул перчатки:

— Ну вот и все. Голова может болеть. Не оставайся сегодня ночью одна.

Лина очень жалела, что он сказал это при Сете. Она разгладила юбку и встала, не желая принимать помощь. Гейб ушел. Лина пару раз медленно вдохнула и выдохнула, чтобы удостовериться, что сможет выбраться отсюда самостоятельно. Сет не двигался с места. Лина решила нарушить тишину:

— Ты встречался с Дайоном?

— Ты много работала?

Вопросы прозвучали одновременно. Она подождала секунду, потом ответила:

— Очень. — Лина расправила плечи и сделала несколько шагов. — Все хорошо.

— Отлично. — Теперь Сет смотрел куда угодно, только не на нее. — Думаю, мы увидимся…

Вежливые слова прощания, и ничего больше.

Стараясь не заплакать, Лина поднялась к себе в офис. Она закрыла дверь, благодаря Бога за кучу работы, которой был завален стол.

Сет вышел — точнее, выбежал — со стадиона.

Он хотел бы возненавидеть Лину. В течение нескольких дней он пытался выкинуть ее из головы. Он уехал из города и работал, работал, работал. Но это не помогло. Вернувшись в Крайстчерч, Сет направился прямиком к стадиону и поднялся по лестнице в тот момент, когда послали за Гейбом. Для Лины. Он помчался к раздевалке, и его сердце подпрыгнуло и остановилось, как только он увидел ее. Ему очень нужно было поговорить с ней, но одного взгляда хватило, чтобы понять: сейчас не самое подходящее время. Кроме того, было очевидно, что она не желает его видеть. Он ей не нужен. Какое равнодушие! Неужели это та самая женщина, которая шептала ему слова любви? Или она шепчет их всем, кто оказывается в ее постели?

Нет. Это невозможно.

Сет уже садился в машину, когда Тай, капитан команды, подошел к нему.

— Лина в порядке? — спросил он коротко.

— Да. — Сет поднял глаза. Еще один регбист пристально смотрел на него, явно не по-доброму. — Кажется, в порядке.

— Ты так думаешь? — с угрозой поинтересовался Тай.

Это было даже хорошо, потому что Сет испытывал огромное желание подраться. Голыми руками и до крови.

— Взял на себя роль старшего брата? — усмехнулся он.

— Считаешь, я испытываю к Лине братские чувства? — разозлился Тай. — Она дала мне отставку, как и всем остальным, но я к ней отношусь серьезно. И Лина заслуживает человека, который в состоянии дать ей то, чего она хочет.

— А ты, значит, в состоянии? — Сет уже ненавидел Тая.

— Возможно.

Сет не удостоил регбиста ответом. Просто сел в машину, захлопнул дверцу и завел мотор, собираясь умчаться со скоростью звука. Он не представлял, как прекрасная девушка будет смеяться над идиотскими шутками этого парня. Не мог представить, как она устроится рядом с Таем на диване и будет болтать.

Приехав домой, Сет без всяких перчаток молотил грушу, пытаясь таким образом избавиться от душевной боли. Впервые за три дня он позволил себе прислушаться к противоречивым мыслям, крутившимся в голове.