Наш райский сад - Хелен Бьянчин Страница 30

Боже мой, а если… Даже в мыслях она не смогла закончить фразу, таким ужасом наполнилось ее сердце.

Воображение рисовало страшные картины: Лукас, раненный, истекающий кровью, на больничной койке, его жизнь поддерживают аппараты, кровь струится по трубочкам…

В это было невозможно поверить. Лукас казался таким неуязвимым…

– Я советую вам собрать вещи в дорогу. – Голос Элени немного смягчился, и она сообщила примерное время прибытия вертолета.

Алеша вошла на кухню, где София колдовала над ужином. Она с улыбкой обернулась к молодой хозяйке, но сразу поняла, как она расстроена:

– Что случилось?

– Я срочно лечу в Афины к Лукасу. – Алеша вкратце рассказала о несчастье.

София прошептала молитву, повернулась и побежала в спальню, чтобы собрать для Алеши самое необходимое в дорогу.

Бросая в сумку вещи, Алеша боролась со слезами. Слезы не помогут, она должна быть сильной.

Она думала о Лукасе – как он лежит там один, без сознания, весь накачан обезболивающими, как жизнь вытекает из него по капле…

«Нет! – взорвался голос в ее голове. – Нет, Господи, сделай так, чтобы он жил».

Лукас не должен умереть. Она не позволит ему умереть.

Алеша так и не сказала ему, как его любит, и эта мысль мучила ее.

А что, если больше никогда она не сможет говорить с ним? Если она приедет слишком поздно?..

Ей показалась, прошла целая вечность, прежде чем она услышала шум вертолетных двигателей, и тяжелая машина села на посадочную площадку.

Всего несколько секунд понадобилось Алеше, чтобы выбежать из дома и забраться в кабину. Дверь закрылась, она пристегнула ремень, и вертолет начал набирать высоту.

Пока они летели, Алеша считала минуты, и как только вертолет сел, она выскочила из машины и подбежала к женщине, которая ждала ее у края площадки.

Они едва поздоровались и сели в лимузин.

Каждая остановка заставляла Алешу проклинать пробки, неизбежные в большом городе. Если бы злость могла превращаться в скорость, они доехали бы до больницы в рекордное время.

Зазвонил телефон Элени. Она ответила, поговорила с кем-то быстро по-гречески и отключилась.

– Это из больницы? – спросила Алеша требовательно.

– Рана оказалась не такой серьезной, как вначале показалось. Пуля попала в левое плечо и раздробила кость. Хирурги вынули обломки кости и вставили титановые пластинки. Лукас пока под действием анестезии, его перевезли в отдельную палату.

Алеша не помнила, как бежала по длинным запутанным коридорам больницы, как расспрашивала врачей…

Как ей рассказали, Лукас выходил из здания после деловой встречи и оказался в центре шумной демонстрации. Полиция перекрыла улицу, пыталась арестовать зачинщиков, и тут раздались выстрелы. Несколько прохожих пострадали от случайных пуль, среди них был и Лукас. Он просто оказался не в то время не в том месте…

Алеша автоматически двигалась по больничным коридорам вслед за Элени. Они прошли мимо пульта ночной медсестры и наконец нашли палату Лукаса.

Она обвела глазами палату, загроможденную медицинским оборудованием, и увидела человека на кровати. Черты лица его заострились, кожа посерела, волосы слиплись, левое плечо и рука покоились в гипсовой повязке.

«Боже мой, – подумала Алеша, – еще несколько сантиметров…»

Его темные глаза были открыты, он смотрел прямо на Алешу. У нее подкосились ноги, она готова была зарыдать от облегчения, броситься к нему на грудь, поцеловать, сказать наконец все те слова, которые так долго не решалась произнести вслух.

– Элени, – голос Лукаса звучал тихо, но твердо, – ты не могла бы оставить нас на минуту? Постой снаружи и никого не впускай, слышишь, никого, пока моя жена не выйдет из палаты.

Они остались одни, и Алеша наконец расплакалась. Она не вытирала слез, и они текли по щекам и капали на грудь.

– Иди ко мне, – прошептал он так нежно, что она заплакала еще сильнее.

Алеша подошла к кровати.

– Ближе, – прошептал Лукас с улыбкой.

Он поднял руку и вытер слезы с ее щек, а они все текли и текли…

– Не плачь, любовь моя. – Его голос звучал глуше, чем обычно, и акцент стал более заметным.

– Я люблю тебя, – сказала она.

И ничего в мире не было важнее этих слов.

Слова были сказаны, и напряжение, мучившее ее с момента, когда позвонила Элени, начало потихоньку отпускать. Его ранение стало катализатором, который помог Алеше осмыслить свои чувства. Как только она на секунду представила себе жизнь без Лукаса, ее сознание погрузилось в непроглядную темноту.

Сердце пронзила боль, она и не представляла, что бывает такая непереносимая боль…

В этот момент Алеша поняла, если Лукас умрет – она не сможет жить без него.

Его губы искривились, он наклонил ее голову и притянул к себе.

– Ты думала, я не знаю этого? – Его губы сомкнулись с ее губами, и по телу Алеши прошла дрожь от сладости поцелуя.

– Боже, – прошептал он, – мне хочется тебя целиком.

– Не здесь. – Алеша едва смогла ответить, прежде чем его язык проник в ее рот в поисках чувствительных уголков.

В памяти всплыли все чудесные мгновения, все волшебные эмоции, соединившие их в эти последние дни.

На несколько мгновений ее сердце перестало биться, и она потеряла ощущение времени и пространства. Потом Алеша пришла в себя и ощутила, как в первый раз, его горячие губы, жар поцелуя и руки, обнимающие ее.

Поцелуй показался ей слишком коротким. Лукас ласково провел пальцами по щеке Алеши, погладил ложбинку на нижней губе и отпустил ее.

– В тебе вся моя жизнь, – сказал он нежно, – ты для меня все, помни это.

Ее губы задрожали, она не могла сдержать переполнявшие ее чувства, и слезы, недавно высохшие, вновь навернулись на глаза.

– Не плачь, – попросил Лукас, и она покачала головой.

– Я не плачу.

– Нет?

В его голосе послышались нотки иронии, и она вытерла ладонями свои мокрые щеки.

– Когда позвонила Элени, я подумала – а вдруг ты умрешь и так и не узнаешь, что ты для меня дороже всего, дороже самой жизни? – Алеша говорила сбивчиво и никак не могла справиться с нервной дрожью. Она смотрела ему прямо в глаза, как будто заставляя его понять и поверить. – Нет, не перебивай, я должна это сказать! – Она протянула руку, как будто уговаривая его помолчать, дать ей высказаться.

– Без тебя… – Никакие слова не могли выразить то, что Алеша хотела сказать, что чувствовала, но она продолжила: – Моя жизнь с Сетом отучила меня верить в людей. Корпорация «Карсули» стала моей семьей, моей жизнью. – Ее улыбка была жалкой. – Я думала только о работе. Однажды отец спросил, дождется ли он когда-нибудь наследника своему делу. Я предложила найти донора спермы и пройти процедуру экстракорпорального оплодотворения. Его это шокировало, я видела… – Она, не мигая, смотрела Лукасу прямо в глаза. – Когда я узнала об условиях завещания моего отца, первым моим побуждением было отказаться и бежать. Но я – Карсули, я жила для компании и не хотела сдаваться, даже если для этого потребовалось выйти за тебя замуж. – Она на секунду остановилась – перехватило дыхание. – Я пыталась убедить себя, что могу диктовать условия, держать ситуацию под контролем. Но из этого ничего не получилось. – Алеша прикусила нижнюю губу. – Я все учла в своем уравнении, кроме тебя. Ты стал той константой, которая изменила все равенство. Я даже понять не могла, как сильно можно хотеть кого-то. – Ее взгляд затуманился. – Я думала: ну хорошо, я могу спать с тобой, заниматься сексом и… не влюбляться.