Страсть и притворство - Сьюзен Джи Хейно Страница 30

Не важно. Связи лорда Гарри интересовали ее в меньшей степени. Лучше подумать о делах насущных. О все возрастающей любви Энтони к своему будущему зятю, к примеру, которого он должен презирать.

— Меня слегка заботит отношение к вам Энтони, — начала было Пенелопа. — Видимо, он не испытывает к вам отвращения, как я поначалу ожидала.

— Не уверен, что это комплимент, мисс Растмур.

— Не комплимент, поскольку нам важно вызвать у Энтони отвращение.

— Да, и расположение моего дяди.

— И это тоже. — Девушка на минуту задумалась. — Видимо, будет трудно достичь одного и другого одновременно.

— Не могу не согласиться.

— Полагаю, нам нужно сосредоточиться сначала на чем-то одном. Поскольку трудно будет добиться благосклонности вашего дяди после того, как настроим против вас Энтони, нам следует сначала направить все усилия на достижение расположения вашего дядюшки.

— Ваш план действий не лишен логики.

— Очень хорошо. В таком случае я позволю Энтони еще какое-то время относиться к вам с симпатией.

— Вы воплощение самой доброты, мисс Растмур.

Его усмешка убедила ее, что он иронизирует.

— Я рада, что вас все это забавляет, лорд Гарри.

— Забавляет, не скрою, дорогая. Если бы только все мои помолвки были столь же веселыми.

— Все? И много их у вас было, сэр?

— Рад доложить, мисс Растмур, что с вами — первая, — ответил он, взглянув на нее, при этом глаза его сверкали. — Жаль, что вы не можете сказать о себе то же самое.

Его тон заставил ее покраснеть. У Пенелопы запылали щеки, и она уткнулась взглядом в колени. Его глаза, слова, теплота голоса… Трудно было не уловить его подтекст.

Пенелопа подумала, что должна была бы оскорбиться на это. Почему-то он намекал своим тоном и горящим взглядом, что с прежними женихами она вела себя неприлично. Все же оскорбленной она себя не чувствовала. Он просто дразнил ее. Пенелопа не обиделась, а скорее почувствовала себя польщенной.

Как глупо, что она краснеет от его подшучивания. Как будто поощряет его! Впрочем, может, и поощряет. Какой женщине это не понравится? Лорда Гарриса вообще-то невозможно было игнорировать с позиции женщины. Просто нужно держать в узде свои глупые эмоции и помнить, что их отношения носят исключительно деловой характер.

Он продолжал на нее смотреть, и пропади все пропадом, если не находил ее весьма доступной. Проклятие! Но это было решительно недопустимо.

— Кажется, я уже объясняла вам ситуацию с моими многочисленными женихами, сэр, — сказала она, стараясь казаться дерзкой и равнодушной.

— Вы пробормотали что-то о них, даже отдаленно не напоминающее объяснение. Мне кажется, вам есть что скрывать.

— Ничего подобного. Просто не желаю тратить время на обсуждение древней истории.

— Нет, но предпочитаете схватить эту древнюю историю со стола и огреть меня по голове при входе в комнату.

— Вы вошли в комнату через окно, сэр! Так что не можете обвинять меня в том, что сделал бы на моем месте любой здравомыслящий человек.

Он снова рассмеялся. Вот проклятие! Пенелопа обнаружила, что это ей тоже нравится. Ей нравились веселые искорки в его глазах и ямочка на щеке, к появлению которой она была до некоторой степени причастна.

— Лондон может спать ночью спокойно, пока у мисс Растмур есть под рукой похоронный фаллос.

— Как вы узнали, что это? — спросила она и тут же осознала, что выдала себя. Откуда приличной молодой леди знать, что это такое? — То есть это и вправду то, что вы сказали?

— Должен с сожалением признать, что да, моя дорогая. Это он во всей своей деревянной красе.

Выходит, он понял, что это такое. Ну да, конечно, как он мог не понять? Что еще это могло быть? Мужчина, даже не разбираясь в египетских древностях, не мог не узнать предмет. И угораздило же ее выбрать именно его в качестве оружия! Пенелопа снова залилась краской.

— Я думал, вы и сами это знаете, — заметил он.

— Что? Нет, конечно же. Я просто в шоке, что вы так думали!

— Но вы носите на шее египетский кулон. Я подумал, что, возможно, вы помешаны на древностях.

— О да. Мне нравятся некоторые более эстетичного вида предметы. Они и в самом деле красивы, не так ли?

— Так, — согласился он, уставившись на скарабея. — Особенно этот, потому что вы украшаете его, моя дорогая.

— Вы снова надо мной смеетесь.

— Что? Но только не в этом случае. Я абсолютно серьезен. Этот маленький скарабей не смотрелся бы так эффектно ни на ком другом. Вы очень мудро поступили, купив его. Где это было, вы сказали?

Теперь она знала, что он дразнит ее. Ни один мужчина, сделавший комплимент, не переключился бы так быстро на другую тему. Она постаралась скрыть свое разочарование.

— У подруги, сэр.

— У подруги, коллекционирующей древности?

— Мне это неизвестно. Когда эта вещица попала к ней, она не пожелала оставлять ее у себя, и я купила ее за свои карманные деньги.

— За карманные деньги, говорите? Ваш брат, наверное, очень щедр.

— Кажется, он сегодня уже это доказал, не так ли?

Лорд Гарри кивнул.

— Бесспорно, — согласился он. — Энтони Растмур проявил себя щедрым, благожелательным человеком, хотя всегда требовал, чтобы вы ничего не делали, никуда не ездили, ни с кем не встречались и ничему не учились.

— Возможно, я слегка преувеличила запреты брата.

— И возможно, теперь, когда вы обрученная женщина, ваш брат сделал легкие послабления в своих правилах.

— Возможно. Если бы только мы могли добиться того же от вашего дяди!

— Боюсь, что он безнадежен. Расскажите мне лучше о вашем скарабее, и как он попал к вашей подруге?

— Не думайте, что можете с такой легкостью сменить предмет разговора. Несправедливо, чтобы одна я имела выгоду от нашей помолвки. Нужно что-то придумать, чтобы убедить вашего дядю в том, что вы достойны его уважения. Если он поверит, что вы исправились, то наверняка сразу же разрешит ваши финансовые затруднения. Нам нужно как-то показать ему, что вы теперь респектабельны во всех отношениях. Да, именно это мы и должны сделать.

— Ясно. Но как именно вы предлагаете это сделать, дорогая?

— Может, вы представите меня ему? Я бы притворилась, что без ума от вас, и несла бы всякую околесицу о ваших многочисленных добродетелях. Возможно, это подействовало бы на него.

— О, я не сомневаюсь в вашей способности притворяться и нести околесицу, мисс Растмур, но боюсь, что знакомство будет весьма затруднительно. Мне сказали, что дядя уехал из Лондона в Кент, в родовое гнездо. Куда меня не приглашали. Не уверен, что он даже знает о моей помолвке.