Добейся меня, герой - Мейси Ейтс Страница 3

Следуя за Даниэль по коридору, Джошуа сожалел о том, что у него нет домработницы. Какая-нибудь пожилая британка очень пригодилась бы в сложившейся ситуации. Ей Даниель с ребенком пришлась бы по душе, а вот о нем такого сказать было нельзя. Его не покидало ощущение, что его захватили. Это, конечно, было глупостью, так как он сам все затеял, правда только после того, как увидел отцовское объявление. И не важно, что у отца мягкое сердце и что им движут благие намерения. Главное – это то, что он устал от постоянного давления, от муссирования этой темы на всех семейных сборищах, от требований создать семью.

Этому не бывать.

Когда-то он думал, что его будущее станет именно таким. Он с нетерпением ждал его. Но потом ему стало ясно, что людям, уверявшим его, что лучше любить и потерять, чем совсем не любить, никогда не доводилось переживать потерю.

Его вполне устраивал холостяцкий образ жизни. А когда ему бывало одиноко, он вызывал к себе женщину и проводил с ней несколько часов в постели или на заднем сиденье своей машины. Любовь не входила в его планы.

– У тебя большой дом, – сказала Даниэль.

В ее голосе он услышал нотки осуждения, которые ему показались неправильными, учитывая обстоятельства. Как-никак, он тот, кто платит ей за то, что она притворяется его женой. И тот, кто живет в этом огромном доме. С другой стороны, она единственная откликнулась на объявление, размещенное абсолютно чужим человеком. Так что получается, что ей не пристало что-либо критиковать здесь.

– Да, большой.

– А зачем? В смысле ты живешь здесь один?

– Размер имеет значение, – ответил Джошуа, не обращая внимания на то, что младенец у нее на руках начал хныкать и извиваться.

– Ну да, – сухо произнесла она, – я жила в многоквартирных домах поменьше этого.

Джошуа остановился и повернулся к ней:

– И что дальше? Я должен тебе посочувствовать? Укорить себя за то, что живу в большом доме? Поверь мне, я начинал с малого. Но я предпочел жить лучше, нежели мои родители. И я добился этого. Заслужил.

– Ах, ну да. В таком случае я заслужила свое тяжелое положение.

– Я ничего не знаю про твою жизнь, Даниэль. А самое главное, что и не хочу знать. – Джошуа вдруг сообразил, что впервые назвал ее по имени.

– Великолепно. Аналогично. За исключением того, что я буду жить в твоем доме, так что мне поневоле придется узнать какие-то стороны твоей жизни. И тогда может возникнуть разговор вроде этого. Кстати, если ты собираешься что-то предполагать обо мне, то будь готов, что я отвечу тем же.

– Я не обязан. Насколько я знаю, я работодатель, а ты работник. И это значит, что если я захочу поведать тебе о своих детских психологических травмах, то тебе придется лечь на мою кушетку и послушать. И наоборот, если я не хочу ничего знать о твоих травмах, то не обязан узнавать. Все, что мне нужно, – это вкладывать в тебя деньги, пока ты не замолчишь.

– Ух ты. Я всю жизнь ждала именно такого предложения. Я как раз люблю поговорить. И меня трудно заткнуть. Это означает, что я еще очень долго буду получать деньги.

– Не испытывайте мое терпение, мисс Келли, – сказал Джошуа. Ему совершенно ничего не хотелось знать о ее детстве или что ее сюда принесло, какое у нее прошлое. Его не волновало, кто отец ребенка и как она оказалась в такой ситуации. Это его не касалось и ему было безразлично.

– «Не испытывайте мое терпение, мисс Келли», – повторила Даниэль, и Джошуа догадался, что она его передразнивает.

– Серьезно? – спросил Джошуа.

– Что? Ты что, рассчитываешь, что тебе не прилетит за твое свинство?

– Я рассчитываю, что могу делать что угодно, так как я плачу тебе.

– Ты же не захочешь, чтобы я наряжалась в костюм медвежонка Тедди и пылесосила?

– Что?

Даниэль переложила младенца с одной руки на другую.

– Слушай, чувак, это многим по душе. Им нравятся плюшевые игрушки, точнее, им нравятся люди, одетые, как мягкие игрушки.

– Мне нет.

– Какое счастье.

– Мне нравятся женщины, – сказал он. – Одетые как женщины, ну и раздетые, в общем.

– Я не собираюсь тебя судить. Твой отец же по какой-то причине поместил объявление в газете. Очевидно, что он хочет тебя женить.

– Да. Только он не понимает, что не все хотят жить так же, как он. Он счастливо жил со своей семьей в доме на ферме. Но никто из нас не проникся этим, и в этом нет ничего плохого.

– Никто из вас так и не женился?

– Только один. Единственный брат, который тоже хотел жить на ферме.

Джошуа остановился перед дверью в конце коридора. Он заранее выделил эту комнату для той, что должна была ответить на его объявление, и сейчас увидел, насколько правильным оказался его выбор. Теперь младенец будет вне зоны слышимости.

– Сюда? – спросила Даниэль.