Искушение Марии д'Авалос - Виктория Хэммонд Страница 3

— Значит, ты не скучала, — улыбнулась Мария, жестом приказывая стражнику опустить ребенка на землю. — Сильвия, скажи капитану, что мы готовы отбыть.

— Да, моя госпожа, — ответила служанка и поспешила к барку, который должен был перевезти Марию вместе со слугами и стражей на остров Искья. Подозвав к себе дочь, Мария указала на дворец терракотового цвета с зелеными ставнями.

— Это палаццо д’Авалос. Ты его помнишь?

Мария не удивилась, когда девочка покачала головой. Прошло шесть лет с тех пор, как они уехали из Неаполя в Мессину, и единственное, что осталось в памяти Беатриче о городе, где она родилась, — это смутное воспоминание о счастье, утраченном в тот далекий день, когда они с матерью покинули палаццо Карафа и надежный круг отцовской родни.

— Почему мы не можем поехать сейчас в этот розовый дворец? — спросила девочка. — Почему мы должны ехать на остров?

— Потому что так решил твой дедушка, — ответила Мария.

— Почему он так решил?

— Ну все, нам нужно идти. Я расскажу тебе на корабле.

Они вышли из гавани, где капитан искусно лавировал среди скопившихся судов. Мария сидела на корме барка, наблюдая, как медленно удаляется Неаполь. Она размышляла, как ответить на вопрос Беатриче, не выказывая своих чувств и не раскрывая правду. Их изгоняют из Неаполя, чтобы фактически сделать пленниками на Искье, пока семья д’Авалос будет вести переговоры с Ватиканом о ее новом браке. Второй муж Марии, сицилиец Альфонсо Джоэни, маркиз Джуланова, скончался всего три недели назад, и ее благородное семейство, не теряя времени, занялось устройством ее третьего брака. Однако переговоры с папой римским могли растянуться на месяцы. Она понимала, что глупо считать себя изгнанницей, это чувство лишь свидетельствует о более глубокой печали и желании вернуться в любимый город. Причины вынужденного пребывания на Искье были ей ясны: аристократическая гордость и многовековая привычка к защите — особенно в отношении такой драгоценности, как дочь семейства д’Авалос. Неразумно оставаться в Неаполе в качестве вдовы с неопределенным будущим — и даже опасно, так как среди многих претендентов на ее руку могут найтись те, кто прибегнет к насилию. А если ее постигнет такой позор, то единственной надеждой на замужество будет брак с насильником.

Возвращение Марии д’Авалос в неаполитанское общество должно быть триумфальным и естественным — будто по велению самой судьбы. Две неожиданные смерти последовали одна за другой: сначала умер ее кузен, Луиджи Джезуальдо, принц Веноза, затем — Альфонсо Джоэни. В результате смерти Луиджи его младший брат Карло стал наследником поместий Джезуальдо и, следовательно, самой выгодной партией. Желанным этот брак мог быть лишь с точки зрения выгоды, но не для сердца Марии.

Она отбросила личные чувства, хорошо понимая, что официальное обручение с молодым принцем Веноза увеличит количество ее почитателей и завистников. И если папа Пий даст разрешение на заключение нового брака в период траура, тем самым он предоставит ей возможность сделать то, чего она жаждала все эти шесть несчастных лет в Мессине: вернуться в Неаполь.

Как же все это объяснить дочери?

Беатриче стояла у борта судна с Лаурой, служанкой Марии, и взгляд ее серых глаз был прикован к двум пикам непредсказуемого Везувия, белоснежным при утреннем солнце.

— А может эта гора начать сейчас извержение и погрести всех нас? — спросила девочка.

— Нет-нет. Внутри у нее начнет рычать и ворчать, и у нас хватит времени, чтобы уйти, — успокоила ее Лаура.

— А папа Альфонсо говорил не так. Он рассказал мне, что, когда это случилось в последний раз, земля разверзлась и поглотила дома и людей, и реки огня испепелили все, а когда это закончилось, весь город был другим.

— Папа Альфонсо преувеличивал, — сказала Мария, озабоченная повышенным интересом Беатриче к смерти и разрушению. — Люди, которые родом из других мест, любят рассказывать такие страшные истории. Им нравится думать, что такой красивый город, как Неаполь, должен также быть и опасным.

— А ты опасна? — спросила Беатриче.

— Конечно, нет. С чего тебе вздумалось спросить такое?

— Потому что все говорят, что ты очень красивая.

— Ты же прекрасно знаешь, что я не опасна. Ты опять умничаешь, Беатриче.

Мария нахмурилась. Возможно ли, чтобы ее дочь услышала непристойную сплетню о том, что ее первый муж. Федериго Карафа, умер якобы от избытка супружеского блаженства? Только не это! Беатриче — дочь Федериго. А как насчет внезапной смерти Альфонсо? О ней тоже судачат?

— Почему мы едем на остров? — спросила Беатриче.

— Потому что этот красивый остров принадлежит семье твоей мамы, и дедушка д’Авалос хочет, чтобы ты его увидела. Давным-давно король неаполитанский подарил его семье д’Авалос — за то, что один великий герой из нашего рода спас ему жизнь в битве с французами. После этого остров прославился на всю Италию, когда его атаковали военные корабли французов, а твоя двоюродная прабабушка Констанца д’Авалос сражалась с ними и стала героиней. — Хотя Мария и упростила факты, она рассказала дочери правду.

— С ними сражалась женщина? Одна? — Беатриче была в восторге.

— Нет, не одна. Она показала людям Искьи, как пользоваться оружием, чтобы отразить пиратские атаки, так что, когда французы напали без предупреждения, жители на острове были готовы, и она стала во главе их армии.

— А откуда она знала, как пользоваться оружием?

— Ее обучали военному делу отец и брат, которые были великими военными командирами в королевской армии.

— Почему же они сами не сражались с французами?

— Потому что они сражались в другом месте. В любом случае, Констанца была губернатором Искьи, и ее долгом было защищать этот остров.

— Губернатором… — По-видимому, это казалось Беатриче странным и в то же время завораживало ее. — А как она стала губернатором?

— Видишь темную крепость с двумя башнями — вон там? — Мария указала на Кастельнуово, оставшийся позади, — резиденцию правительства Неаполитанского королевства. — Альфонсо д’Авалос, который до того спас короля, попытался отобрать его обратно у французов. Его армии это удалось, но он был убит. И тогда в знак уважения к семье д’Авалос король подарил Искью брату и сестре Альфонсо — Инико и Констанце. Вскоре после этого Инико умер, и Констанца стала правительницей Искьи. Она жила на острове и правила им более пятидесяти лет. А мы с тобой некоторое время поживем в огромном замке Констанцы. Вот видишь, как это интересно — поехать на Искью.

Перспектива жизни на Искье внезапно стала казаться менее мрачной. Мария обнаружила, что рассказ об этом эпизоде из семейной истории приносит ей удовольствие, поскольку наполнил ее чувством гордости за свою семью, а следовательно, и за себя. Альфонсо Джоэни был мужем-собственником. В Мессине, вдали от родственников, ее принадлежность к семье д’Авалос считалась менее значительной, нежели статус его супруги. Сейчас, когда они плыли к Искье, Марию охватило странное, неожиданное чувство — она словно бы вновь обретала себя.