Прелестная Ромина - Барбара Картленд Страница 3

Она уже достала из сумочки написанное убористым почерком послание и хотела прочесть его вслух, когда, к ее глубочайшему удивлению, генерал мягко спросил:

— С тобой там был кто-нибудь, Ромина?

— Да, был! — с вызовом ответила девушка. — Некто, кто любезно проводил меня домой с бала. Он… в общем, я сочла возможным в благодарность пригласить его зайти ко мне на… ну, скажем, на чашечку кофе и рюмочку коньяку.

Она вдруг почувствовала, что краснеет. А генерал как ни в чем не бывало продолжал:

— Я его знаю? Кто он, Ромина? Как его зовут?

— Полагаю, вам приходилось слышать об Александре Салвекове, — нарочито беззаботно ответила Ромина. — Его можно встретить практически на любой светской вечеринке, на рауте или приеме…

Она заметила, как генерал и Мерлин Форд вновь обменялись какими-то одним только им понятными взглядами.

— Да, мне приходилось слышать о графе Салвекове. Его имя частенько мелькает в газетах. Письмо… Значит, самое важное в этом деле письмо Криса, да?

Ромина глубоко вздохнула. Собравшись с духом, она начала читать вслух.

«Дорогая моя Ром!

Как видишь, я все-таки выполняю условия нашего договора и держу свое обещание. Пусть даже в виде этого письма. Хотя одновременно приношу свои самые искренние извинения за столь большой перерыв. Просто я был чудовищно занят и, кроме того, мне сейчас временно приходится скрываться. Дело в том, что я совершенно случайно наткнулся на нечто колоссальное. Если это вдруг окажется правдой, то… считай, у меня в кармане все премии мира! И соответственно, огромные деньги! В любом случае надо ожидать и пышных фейерверков, и того, что скоро полетит немало августейших голов, ибо это нечто по-настоящему БОЛЬШОЕ!»

— Слово «большое» он написал крупными буквами, — на секунду оторвавшись от письма, объяснила Ромина. — И даже подчеркнул его тремя жирными линиями. — Не дождавшись от мужчин комментариев или вопросов, она, вздохнув, продолжила чтение.

«…Посылаю тебе это письмо через надежного друга. А таких сейчас у меня осталось совсем немного. Более того, в данной ситуации я не могу доверять даже нашей почтовой службе. Тем более заграничной! Если вам вдруг случится встретиться, будь с ним, пожалуйста, подобрее. Он черный как уголь, но сердце у него из чистейшего золота!

Жди меня, как договорились, но… когда будешь встречать меня в аэропорту, постарайся обойтись без красной ковровой дорожки и военного оркестра!

Благослови тебя Господь, родненькая моя, и всего тебе самого наилучшего.

Твой Крис».

Голос Ромины дрогнул. Впрочем, она тут же взяла себя в руки.

— Могу я посмотреть письмо?

Ромина безропотно протянула генералу письмо и конверт.

— Адрес не на конверте, а в правой верхней части письма, — на всякий случай, хотя никто ее об этом не просил, пояснила девушка.

— Мы знаем, — неожиданно сказал Мерлин.

— И все равно приятно сознавать, что наши информаторы не ошиблись, — довольно произнес генерал.

— Это все, что вы можете мне сказать? — не скрывая обиды, спросила Ромина. — Неужели до сих пор неясно? То, на что Крис наткнулся, пусть даже совершенно случайно, таило в себе смертельную угрозу. Которую он сразу почувствовал! А ведь я его предупреждала, что в поисках какой-нибудь сногсшибательной истории он рано или поздно зайдет слишком далеко и нарвется на крупные неприятности! Или… Послушай, Гарди, а может, он работал и на вас тоже?

— Да, но только… «не совсем прямо». Прямо он и сам никогда бы не согласился, да и я, честно говоря, не хотел. Ты же знаешь, как страстно он любил свою журналистику! Хотел быть настоящим «свободным художником», ездить по миру, куда захочет и когда захочет… И я ему в этом, поверь, никогда не мешал, никогда не вмешивался ни в его дела, ни тем более в его личную жизнь.

— А информация? Информацию-то он вам поставлял?

— Да, поставлял. Причем нередко очень важную и полезную. Но главным для него всегда оставалась журналистика. Он хотел писать… хотел искать и находить, как он сам любил говорить, самые невероятные новости в самых невероятных местах!.. Кстати, его последний материал о поставках оружия на Кубу не имеет ко мне никакого отношения.

— И тем не менее. Гарди, насколько мне известно, он писал для вас какие-то отчеты, — не отставала Ромина.

— Скорее просто пересказывал то, что меня больше всего интересовало, — буднично поправил ее генерал.

— Ну и что же он в таком случае узнал на этот раз?

Генерал, как бы признаваясь в собственном бессилии, широко развел руками.

— Мне самому тоже очень хотелось бы это знать…

— Гарди, ты хочешь сказать, что у вас нет ни малейшего представления о том, зачем Крис вообще отправился в Каир? Перед отъездом он ведь к тебе приходил, разве нет?

— Да, приходил, но ничего не сказал ни о том, что собирается найти, ни о том, где собирается это искать. Сказал только, будто у него есть предчувствие, что там, на Востоке, разворачивается какая-то потрясающая история. Может, даже серия историй, которые могут вознести его на самый олимп журналистики. Поэтому ему надо срочно быть там, на месте, как он тогда выразился, «великих событий».

— Вот-вот, мне он сказал то же самое, — горько вздохнула Ромина.

— Скажите, а что за договор вы с ним тогда заключили? — вмешался в разговор Мерлин Форд.

— Нет, нет, не договор. Скорее нечто вроде пакта о ненападении, — чуть улыбнувшись, ответила Ромина. — Просто тогда он дал мне клятвенное обещание, что будет регулярно писать и рассказывать обо всем, что ему приходится там делать…

— В обмен на что? В чем заключалась ваша часть пакта? — не отставал Мерлин.

Какое-то время казалось, что на этот вопрос она никогда не захочет отвечать. Однако затем Ромина ледяным тоном все-таки произнесла:

— Что ж, раз уж вам так необходимо знать, слушайте. Во время последней поездки на Кубу он потратил очень много денег, а любой перерасход всегда очень расстраивает наших попечителей, одним из которых, кстати, является наш общий друг Гарди. Поэтому моя часть пакта заключалась в том, что я одолжила ему требуемые деньги, только и всего.

— Господи, да скажи он мне об этом, и у него было бы все, что он пожелает! — воскликнул генерал.

— Именно поэтому Крис и решил тебя не беспокоить, Гарди, — усмехнулась Ромина. — Впрочем, большого значения это в любом случае не имело. Как раз в тот момент денег у меня на банковском счете было более чем достаточно. Так уж случилось…

— Надеюсь, ваш почему-то на редкость любезный «русский дворянин семнадцатого века» Алекс Салвеков не читал этого письма? — поинтересовался Мерлин.

— Конечно же нет! — искренне возмутилась Ромина. — Неужели вы думаете, я могла бы ему показать?! Нет, нет, он только знал, что мне пришло какое-то письмо. А вскрыла я его и прочитала уже после того, как он ушел.