Непреодолимое влечение - Мирра Хьюстон Страница 3

Открыв пудреницу, Лиз принялась недовольно разглядывать в зеркальце свои губы. Деймон выхватил у нее коробочку, захлопнул и отвел руку, чтобы Лиз не потянулась за ней — хотя она скорее всего и не стала бы. Инициалы на крышке были ему знакомы: да-да, та самая пудра, что он подарил ей на день рождения два года назад. Она сама выбрала коробочку у «Тиффани», приказала упаковать и отправить к нему в офис. А он хотел подарить что-то личное, такое, что напоминало бы ей о нем… Зря надеялся.

Лиз молча ждала. Когда хотела, она умела быть непроницаемой, словно далай-лама.

Деймон вздохнул и бросил пудреницу в ее раскрытую сумочку.

— Хорошо, поезжай.

Лиз скривила тонкие губы.

— Благодарю, хозяин.

— Возьми машину.

В ресторан они приехали на арендованной машине — щедрый жест со стороны боссов Деймона, Дейла и Гамильтона, владельцев солидной брокерской конторы в Сити. Дело в том, что одним из совладельцев новооткрытого заведения была дочка Дейла Дора, от скуки решившая заняться ресторанным бизнесом. Вот почему присутствовать на церемонии открытия было необходимо — если, конечно, Деймон и вправду рассчитывал сделаться в фирме младшим партнером. Идти одному было неловко, и он уговорил Лиз составить ему компанию.

Коротко сверкнув улыбкой, она перекинула сумочку через плечо и двинулась к тяжелым стальным дверям. Деймон провожал ее взглядом, гадая, одна ли она уйдет — в течение вечера он не раз замечал попытки кое-кого из мужчин за ней поухаживать. Однако Лиз вышла на тротуар без сопровождения и помахала рукой, подзывая шофера.

Деймон придвинулся к широкому окну, желая убедиться, что на улице с ней ничего не случится. Из-за угла бесшумно выскользнул полночно-синий лимузин, и Деймон отвернулся, сам не зная, что испытывает — досаду или облегчение.

Даже для него эта женщина оставалась загадкой. Кое в чем он мог считать ее ближайшим и вернейшим другом — и, однако, не знал о ней и малой доли того, что она знала о нем. С самого начала Лиз ясно дала понять, что ее личная жизнь Деймона не касается. Что она знает, чего хочет, не нуждается в его заботе, и что ни расспросы, ни выяснения отношений ей не нужны.

Быть может, поэтому они так хорошо ладили — Деймон исповедовал те же самые принципы.

Но только не сегодня, думал он. Сегодня я готов забыть обо всем. С головой окунуться в водоворот страстного, бездумного романа.

Нежная рука легла ему на плечо.

— Честно говоря, я рассчитывала, что вы пойдете за мной, — услышал он шепот и почувствовал, как женщина потерлась грудью о его спину. Как будто он нуждался в дополнительном приглашении!

— Я так и собирался сделать. Через минуту-другую.

Она то ли фыркнула, то ли хмыкнула — звук получился неопределенный, но такой сексуальный, что по коже Деймона пробежал тонкий острый холодок предвкушения.

— Я всегда чересчур прямолинейна. Это мой минус.

— Такими приемами легко отпугнуть мужчину, — не оборачиваясь, заметил он.

— Вы не похожи на мужчину, которого легко отпугнуть.

Она положила подбородок ему на плечо. Теперь груди ее — твердые, крепкие — упирались ему в плечи.

— Хорошо, больше я не стану вас отпугивать, — прошептала она в самое его ухо, щекоча губами чувствительную мочку. — Я позволю вам за мной поохотиться… может быть, позволю даже поймать.

Позволит себя поймать? Деймон выдавил сухой смешок.

— Так что, готовы к большому приключению?

Если бы она только знала, насколько он готов! И духом, и телом. Впрочем, о последнем лучше даже не думать — в конце концов, вокруг люди.

— Еще как! — коротко ответил он и переступил с ноги на ногу, стараясь повернуться к ближайшим банкеткам под каким-нибудь более безопасным углом. Лицом ли, спиной — только не в профиль.

Абстрактная композиция из стекла, которой полчаса назад любовалась львица, висела над самой его головой. Только сейчас Деймон заметил, что разноцветные стекла искусно подсвечены прожекторами. Неужели это от освещения такая жара? На лбу у него выступили капли пота.

— Но мне не хотелось бы стать одной из ваших «попси».

Он все не оборачивался — да это было и ни к чему, в темном стекле отражался бледный абрис ее лица.

— «Попси»? — непонимающе переспросил он.

О чувствах львицы Деймон мог судить только по голосу. Досадно. По крайней мере, она не убирала рук.

— Это леденцы, — прозвучало над ухом ее бархатное контральто. — Маленькие такие конфетки, пососал — и нету.

— Полагаете, я сердцеед? С чего бы это?

Руки ее сжались сильнее, в голосе послышалась нотка напряженности.

— Такие мужчины, как вы…

Она не договорила. Деймон промолчал. Пока промолчал. Хотя, Бог свидетель, она в нем очень ошибалась!

— Чего же вы хотите?

— Кажется, вместо приключения у нас начался торг? — Проведя правой рукой по его плечу, она склонила голову и шепнула Деймону в другое ухо: — Может быть, сразу составим список правил? Это отвечает вашей натуре?

Рука ее скользнула к узлу его галстука — и кадык Деймона судорожно дернулся. Нежный палец коснулся его шеи: львица обвела контур воротника, словно шутливо укоряя Деймона за колебания. Ах, если бы она знала! Если бы знала, зачем он упорно держит руки в карманах брюк! Как же еще несчастному мужчине на глазах у целой толпы скрыть возбуждение, от которого едва не лопается ширинка?

Деймон снова сглотнул.

— Должно быть, вы всегда следуете правилам, — отстранившись, произнесла она.

— Не всегда, — ответил он, не оборачиваясь.

— Да неужто? — Теперь голос ее звучал игриво. — Значит, днем вы деловитый преуспевающий бизнесмен, а по ночам превращаетесь в благородного разбойника?

Он сжал губы, подавляя смех.

— В разбойника?

— Хорошо-хорошо, в мошенника. И совсем неблагородного.

Он все-таки рассмеялся.

— В распутника? — предположила она, шагнув вперед и стараясь заглянуть ему в глаза. — В жестокого маньяка?

— Ну это уж слишком!

Она капризно надула губы.

— Жаль. Я-то надеялась, что вы откроете мне ночной мир, мир разврата, дерзости и беззакония…

Круто обернувшись, он схватил ее за локти. Испуг мелькнул у нее на лице и исчез, сменившись ожиданием.

— О чем вы болтаете? — рявкнул Деймон, изумленный собственной яростью, яростью, вызванной влечением. — Что вы вообще обо мне знаете? Ничего! Даже имя мое вам неизвестно!

Она на мгновение закусила губу — еще один признак неуверенности.

— Вас зовут Деймон. Так вас называла жена.