Выбор любви - Шарон Хит Страница 3

Озябшей и уставшей Лесли показалось, что прошла целая вечность, пока наконец она вместе со своими пожитками очутилась в доисторической колымаге. Дорога в Лоскенну пролегала по крутым склонам и заняла добрых полчаса. Было уже слишком темно, чтобы насладиться видом из окна.

Водитель притормозил на повороте и проехал между двух внушительных гранитных столбов, обозначающих ворота. Лесли нетерпеливо потянулась вперед и стала жадно высматривать встречающих. Но вокруг не было ни души. И только белые клочья тумана извивались вокруг темных кустов. Оставалось надеяться, что в самом доме ее ждет более теплый прием.

Поскольку шофер даже не шевельнулся, чтобы помочь, девушке пришлось самой выбираться из машины и затаскивать чемоданы на просторное крыльцо. Таксист взял плату за проезд, пожелал Лесли спокойной ночи и укатил прочь. Ей подумалось, что звук мотора должен был привлечь внимание домашних. Но что-то никто не торопился открывать дверь.

После бесплодных поисков дверного молоточка Лесли в конце концов наткнулась на старомодную веревку для колокольчика и принялась неистово терзать ее. Колокольчик печально тренькнул, звук его замер в тишине. Никто так и не появился, и Лесли решилась толкнуть дверь. И не без успеха.

Холл освещался тусклой масляной лампой. Откуда-то из тени выплыла женская фигура и молча направилась прямо к гостье. Обутые в тапки ноги бесшумно ступали по устланному плиткой полу. Лесли мысленно не раз пыталась представить себе экономку дедушки. Ей казалось, что это должна быть веселая розовощекая селянка, которая сразу по-дружески заключит ее в свои объятия. Но… на поверку вышло, что образ этот совершенно не соответствует действительности.

Женщина, идущая к ней, была необыкновенно высокой и толстой. Седые волосы заплетены в массивные косы и уложены вокруг головы. На тяжелом бесцветном лице красовались маленькие, ничего не выражающие серые глазки, они казались выгоревшими на фоне болезненно-желтоватой кожи.

— Добрый вечер, — резким тоном поприветствовала ее девушка. — Я Лесли Мейсон, внучка мистера Хильярда. Он ждет меня.

— Входите, мисс Мейсон. Я экономка, миссис Скруттон.

Лесли пришло на ум, что голос полностью соответствует внешности женщины — глубокий, медленный, лишенный всяческих эмоций.

— Оставьте пока свои чемоданы здесь. Мистер Хильярд в библиотеке. Вон та дверь налево.

Лесли бросила свои пожитки и двинулась в указанном направлении, но, сделав несколько шагов, остановилась как вкопанная, с отвращением разглядывая гротескные маски на стенах. В неясном свете масляной лампы казалось, что они скалятся на гостью с необъяснимым ликованием.

«Спасибо, хоть эти рады видеть меня, — подумала девушка со свойственным ей юмором. — Наверное, дедушкины сувениры, привезенные им из заморских путешествий».

Однако в библиотеке с высокими окнами, занавешенными красными шторами, ее ждал совсем другой прием. В необъятных размеров камине весело потрескивали дрова, стол ломился от яств.

Грэхем Хильярд сразу отложил книгу и поднялся навстречу внучке. Он оказался высоким сухощавым мужчиной. Седеющие волосы сохранили былую пышность, загорелое скуластое лицо украшала шикарная, ухоженная борода. В темных глазах читалось неподдельное обожание и радость. Старик взял Лесли за руку и потянул поближе к огню.

— Да, маленькая девочка сильно подросла с нашей последней встречи! — Он отстранил ее от себя, внимательно осмотрел с ног до головы, потом заключил в объятия и поцеловал в щеку. — Ну-ка. Ну-ка! Сколько мы не виделись? Должно быть, лет пятнадцать, не меньше! Да, давненько это было! — Он ласково взял девушку за подбородок. — У тебя аквамариновые глаза, прямо как у матери. — Потом добавил уже совсем другим тоном: — Ну, как добралась? Нормально? Жаль, что опустился туман, но дома у нас тепло, и не сомневаюсь, что вкусная еда быстро улучшит твое настроение. Анна!

Экономка выросла словно из-под земли, как будто все время ждала за дверью.

— Проводи мисс Мейсон наверх и покажи ей ее комнату, а потом мы поужинаем. Только не задерживайся, Лесли, оставь все дела на потом.

Широкая лестница заканчивалась галереей, тянущейся по всему второму этажу. Спальня, куда привела ее миссис Скруттон, прихватив для освещения лампу из холла, оказалась довольно милой. Единственное, к чему здесь подходило определение «старомодный», — необъятная кровать под балдахином. За решеткой небольшого камина тлели поленья, шторы были задернуты. Кроме свечей в резных деревянных подсвечниках, других осветительных приборов девушка не заметила. Решив, что настало время выразить свои чувства, Лесли проворковала:

— Какая огромная комната! Мне всегда казалось, что свечи создают такую… такую уютную атмосферу.

Миссис Скруттон не стала утруждать себя положительными рецензиями, просто сухо бросила:

— Ванная там, мисс Мейсон. Надеюсь, вы не заставите моего хозяина ждать. Он и так уже запаздывает с ужином.

Чувствуя себя глупым ребенком, которого строгая гувернантка только что поставила на место, Лесли торопливо умылась и привела себя в порядок. Сперва она никак не могла взять в толк, что же там такое шумит за окном, но вскоре сообразила, что это всего лишь бесконечный рокот морских волн, без устали накатывающих на скалистый берег.

Еда оказалась отменной, и после довольно утомительного путешествия Лесли рьяно взялась за дело. По мере того как продуктов заметно поубавилось, Хильярд завел с гостьей непринужденную беседу.

— Ты наверняка думаешь, что попала в кошмарное захолустье, — с улыбкой заметил он. — Надеюсь, что при свете дня твое мнение о доме и его округе изменится. В столь поздний час все старые здания и вправду выглядят мрачновато, а тут еще, как назло, туман с моря! Хочется думать, что, увидев «Клифф-Энд» при ярком солнце и хорошей погоде, и ты отнесешься к нему более благосклонно.

Когда они, завершая ужин, взяли по чашечке кофе и уселись у камина, Лесли поняла, что не в состоянии разлепить глаза. Через час ей все же пришлось признаться, что она вот-вот рухнет без чувств, если не ляжет в кровать.

— Конечно! — Дедушка тут же поднялся. — Мы еще успеем наговориться, моя милая. От всей души надеюсь, что ты будешь счастлива здесь.

Тоскливые нотки в его голосе пробудили в Лесли нежные чувства к старику. Было ясно, что он ужасно сожалеет о разрыве с дочерью и старается загладить вину. Подчинившись внезапному порыву, Лесли вскочила с кресла, обняла деда и поцеловала его.

— Не сомневаюсь, что так оно и будет! Так здорово знать, что ты не одна в этом мире, что у тебя кто-то есть.

— Ладно, ладно! — нежно потрепал он ее по плечу. — Ну а теперь беги и выспись как следует. А я проведу несколько минут наедине со своим дневником. Перед сном я всегда подробно записываю все события дня. Это моя давняя экспедиционная привычка. Завтрак в девять, хотя я встаю спозаранку — люблю, грешным делом, прогуляться утречком по саду, если, конечно, погода позволяет. Обычно туманная ночь предвещает ясный жаркий день.