Возлюбленные Джанин - Дениз Робинс Страница 3

Питер наблюдал за девушкой. Он все видел и понял. Охваченный жалостью, он решился:

— Идем со мной… я отвезу тебя в казино. Я хотел бы стать твоим другом, если ты мне разрешишь.

Джанин с трудом сглотнула и попыталась засмеяться, одновременно стараясь принять веселый и гордый вид.

— Спасибо… я бы этого хотела. Ты очень добрый.

Питер взял ее за руку, и они пошли, сопровождаемые сочувственным светом бледной луны. Он подозвал свою машину. Его пальцы касались обнаженной изящной руки Джанин, прохладной и гладкой, как бархат. Питера Уиллингтона охватила странная дрожь.

Они молча сели в автомобиль и поехали в казино.

А в лимузине, едущем из отеля в казино, сидели обнявшись Никко и Клэр Уиллингтон. Они уже встречались целую неделю. Каждый день. Каждый вечер. Вместе танцевали. Тайком уезжали, когда Джанин была занята собственными уроками. Проводили вместе волнующие, очаровательные часы. Они были любовниками… безумно влюбленными друг в друга.

Многие женщины увлекались Никко, но он избегал серьезных романов. С Клэр Уиллингтон все было по-другому. Она оказалась не только красивой, но и богатой. Клэр могла дать ему все, что можно купить за деньги. А Никко устал от карьеры танцовщика. Ему хотелось покоя и богатства… и жениться на красавице. У Джанин не было ничего. Она, как и Никко, не имела ни гроша. А у Клэр было все.

— Если бы только я была свободна, — прошептала Клэр. — Если бы Дерри не существовал…

Ноздри Никко расширились. Если бы Деррик Уиллингтон не существовал. Да… тогда Клэр вышла бы за него замуж. Эта мысль сводила его с ума.

— А теперь приехал Питер, мой деверь. Он останется здесь и будет наблюдать за нами. Мы не сможем так часто встречаться. — Клэр погладила Никко по голове. — А твоя партнерша, Джанин… она меня ненавидит… ревнует тебя ко мне.

— О, с Джанин я все улажу. — Никко нахмурился.

— Ты уверен, что больше ее не любишь?

— Боже мой, да. Мне она до смерти надоела. Я думаю только о тебе… все время о тебе, Клэр!

Он коснулся горячими губами ее глаз, словно окутанных густыми ресницами, ее чувственных губ, которые с готовностью ответили на его страстный поцелуй.

— Rien ne va plus… [1]

Питер Уиллингтон и Джанин наблюдали за игрой, стоя у одного из столов. Джанин, усталая и расстроенная, смотрела с вялым безразличием. Но Питер не сводил глаз с брата. Он стоял прямо за спиной у Деррика, глядя, как тот проигрывает одну горку фишек за другой.

— Глупый мальчишка! — едва слышно прошептал Питер.

Но в глубине души он очень любил своего младшего брата, который сейчас легкомысленно выбрасывал деньги на ветер.

Питер прекрасно знал, что Деррик — настоящий комок нервов. Таким он стал после неудачной женитьбы — на Клэр. Она была старше его и с самого начала их супружеской жизни показала себя неподходящей женой.

«Если бы я только мог помочь ему, — размышлял Питер, — он только и делает, что пьет да играет… в конце концов погубит себя». Он наклонился к брату:

— Брось, старика. Идем поужинаем. Со мной танцовщица Джанин… она просто очаровательна. Иди познакомься с ней.

Деррик на секунду оторвался от игры:

— Только не сейчас. Оставь меня в покое, Питер. Я черт знает сколько проиграл и должен попробовать отыграться.

— Это ерунда, старик, — успокаивающе произнес Питер.

— Zero, — монотонно объявил крупье.

Деррик опять проиграл. Но тут же беспечно поставил на кон очередную горку фишек. Питер покачал головой. Джанин коснулась его руки:

— Твой брат выигрывает?

— Проигрывает вовсю, — ответил он. — Не могу его остановить. Джанин, я ненавижу эту проклятую игру.

— Я тоже никогда не играю. А Никко играет иногда.

Питер вдруг понял, что имя танцовщика Никко приводит его в ярость, особенно когда это имя произносит Джанин, Точно так же ему не нравилось, что Никко — возлюбленный девушки. Питер взял ее за руку:

— Идем погуляем по берегу. От здешней атмосферы можно умереть.

— Да, я не прочь, — устало согласилась Джанин.

Питер с сожалением оглянулся на младшего брата, и они с Джанин вышли.

Они покинули казино. Спускаясь по залитым лунным светом ступеням террасы, Питер взглянул на свою спутницу. Ему показалось, она напоминает поникший белый цветок, который вскоре увянет. Звездный свет отражался в ее затененных глазах и серебрил белокурые волосы. Его сердце почему-то переполнила нежность к ней, такой юной, ранимой.

— Почему ты так печальна, Джанин?

Она покачала головой:

— Вовсе нет.

— Именно так, — мягко укорил он ее. — Я хочу помочь.

— Мне никто не может помочь, — с горечью вздохнула девушка.

Питеру было больно видеть страдальческий взгляд такой молоденькой и красивой девушки. Она должна смеяться… а не глотать слезы… прекрасное дитя.

— Моя дорогая, мы только что встретились и мало знаем друг друга, но я хотел бы получше познакомиться с тобой. И в любом случае не понимаю, почему мне нельзя стать твоим другом. Я мужчина. Знаю жизнь. Если кто-нибудь…

— Не спрашивай меня… пожалуйста, — перебила Джанин. Ее нижняя губа задрожала.

Синие глаза Питера вдруг сузились. Он остановился и взял девушку за руки.

— Послушай, маленькая богиня луны, — произнес он в своей веселой, обаятельной манере. — Ты меня не обманешь. Я не слепой дурак. Могу понять, что происходит.

— Но не спрашивай меня об этом… не надо! — умоляюще воскликнула она, покраснев до корней волос. — Наверное, это я слепая дура. Беспокоюсь из-за пустяков.

— Могу я помочь?

— Каким образом?

Он сжал ее запястья:

— Джанин, я знал многих женщин, но они мало что для меня значили. Почему-то ты… кое-что значишь. Я отдал бы все, лишь бы ты опять стала счастлива.

— Ты ужасно добрый… — Джанин опустила голову, ее золотистые волосы блеснули ослепляющим светом.

Казалось, его тело в предвкушении страсти устремилось к ней навстречу и затрепетало. Он изо всех сил боролся с желанием прижать ее к сердцу.

— Какой мерзавец посмел тебя обидеть? Джанин…

— Нет… не надо, — перебила она.

Питер хотел приблизиться к ней, но девушка вытянула руку, удерживая его. Он вспыхнул. Его ярко-синие глаза стали почти черными на лице, покрытом ровным здоровым загаром. Он влюбился без памяти и больше всего на свете хотел обнять эту стройную девушку в пышном белом платье, поцеловать ее восхитительные алые губы. Но Питер поборол в себе это желание.