Запретный огонь - Дон Мактавиш Страница 3

Ларк молила Бога о том, чтобы пробудиться от этого кошмара, но тут раздался звонок, громкий и резкий.

Посетители ринулись прочь, чтобы не оказаться запертыми на ночь. Лязгнули железные засовы, дверь в кирпичной стене захлопнулась. Ларк вздрогнула от этого звука, эхом отдававшегося в узком внутреннем дворе. Она угодила в ловушку, заперта в долговой тюрьме Маршалси без надежды на помощь.

Ларк разглядывала сомнительный матрас на грубом деревянном топчане, который служил кроватью. В матрасе по меньшей мере блохи. Она боялась думать, что там может быть еще. В ногах лежало драное одеяло, и она залезла под него, пока не померк свет. Возможно, утром все изменится. Может быть, когда она проснется, выяснится, что ужасная ошибка исправлена, и кто-то пришел к ней на помощь. Кто? Некому. Но верить нужно. Без веры жить ужасно. Однако Ларк, хоть и склонная верить в непонятное и необъяснимое, была не из тех, кто цепляется за ложные надежды. Отстранив суровую реальность, она уснула.

Бэзил Кингстон, граф Грейшир, по прозвищу Кинг, сунув под мышку трость и дергая перчатки, шагал у конторы тюремного надзирателя, поджидая Тобиаса. Где этот болван? Звонок прозвенел, нужно уходить. Иначе придется заплатить штраф или провести здесь ночь. Черт побери! Меньше всего на свете, он хотел тут оказаться, но ничего другого не остается. Он дал слово и доведет эту чертову работу до конца, он должен это сделать, если хочет жить с чистой совестью.

Нетерпеливо расхаживая по тюремному двору. Кинг задумался о сцене, которой недавно стал свидетелем. Он думал о привлекательной, явно образованной молодой женщине с нежными руками — слишком мягкими для обитательницы здешних мест, — которую буквально бросили к его ногам. Да, она мила. Не исключено, что если смыть угольную пыль, покрывшую лицо и золотистые локоны, она окажется хорошенькой. Испуганный, почти отчаянный взгляд почему-то тревожил Кинга, как и цвет ее глаз: странный, мерцающий оттенок синевы, граничащей с фиолетовым. Что такое создание делает в Маршалси? Одного этого было достаточно, чтобы возбудить в нем интерес, а когда наконец появился Тобиас, у графа возникло множество вопросов.

— Извините за шум, лорд Грейшир, — проворчал тюремщик, расправляя лацканы черного сюртука и стряхивая пыль. — Тут не самое мирное место в королевстве.

— Кто эта молодая женщина? — поинтересовался Кинг.

— Ее послушать, так благородная дама. Леди Ларк Эддингтон из Йоркшира. Ее отец покончил с собой и оставил ее на мели.

— А-а-а… — протянул Кинг. — Ну конечно, дочь Роксбурга. И вы хотите сказать, что никто в свете не вступился за нее?

— Очевидно, нет, милорд. Вы знаете, как свет любит громкие скандалы. Теперь она для благородного люда не существует. Ее отец задолжал половине Англии, а когда его поймали на воровстве, повесился. Мертвый он или живой, для кредиторов разницы нет, никто из них не вернул расписки. Деньги есть деньги, и народ жаждет удовлетворения. Она только сегодня здесь появилась и уже создала проблемы.

— Гм, — хмыкнул Кинг. — И каков ее долг?

— Больше пятисот фунтов. Ба! Вы ведь не думаете уладить ее дело? Она ни на что не годится.

— Для того, что я имею в виду, она вполне пригодна, — кратко ответил Кинг.

В его памяти всплыла нежная ручка девушки, он натянул перчатки и пошевелил пальцами, но это не помогло стереть след, который, казалось, оставили ее пальчики.

— Для чего же?

— Не ваше дело.

— Я не могу просто отдать ее вам, — сказал тюремщик. — Вам нужно уладить это с судьей.

— Хорошо. Мне нужны подробные сведения: имя судьи, номер ее дела и тому подобное.

— Да, милорд. Надеюсь, вы понимаете, что делаете. И все-таки скажу…

— Мне лучше судить о своих нуждах, — перебил его Кинг. — А теперь, если не возражаете, я займусь выяснением подробностей о леди. Юридические дела, похоже, потребуют времени, а я и так уже опоздал.